Возможно, он придет в себя только через десять-двенадцать часов, но опасности больше нет.
— Какое счастье! Хотите приехать и присутствовать при развязке?
— Вы нашли убийцу? — воскликнул Радин радостно. — Лейтенант Хоган здесь вместе со мной. Он мучается в догадках, что вы там затеяли?
— Скажите ему, что я собираюсь проделать один из своих фокусов и преподнесу ему убийцу Элси на серебряном подносе, после чего он может вернуться домой и спать сном праведника.
— Это правда? Вы не шутите?
— Ни в коей мере. Присоединяйтесь ко мне у Лью Рекера. Адрес знаете?
— Мэдисон авеню? Хорошо. Через десять минут.
— Это будет превосходно.
Шейн положил трубку и медленно обернулся.
Эстелла Стивенс вошла в комнату, и Рекер обнял ее за талию. Дэвид Йенсон стоял перед ними, на его лице можно было прочесть сильный гнев. Это мужчина, которого Элси в своей рукописи называла Дирком. На нем были бежевые брюки, спортивная куртка, он походил на студента-первокурсника, который собирается принять участие в футбольном матче.
Дэвид Йенсон шагнул к Майклу Шейну.
— Что означает вся эта комедия? — крикнул он. — Кто вы такой? И по какому праву вы подслушивали наш разговор?
— Меня зовут Шейн, Майкл Шейн. Я — друг Бретта Холлидея из Майами, если вам это неизвестно.
— Это кто еще — Бретт Холлидей?
— Вы не член Ассоциации Авторов Детективных Романов?
— А! Тот Холлидей?! Я слышал его имя, но с ним самим незнаком.
— Может быть, в светском значении слова, — отпарировал Шейн. — Вы не были на банкете вчера вечером?
— Нет, — резко ответил Йенсон. — Я терпеть не могу этих церемоний и никогда на них не присутствую.
Шейн пожал плечами.
— Кто вам сказал, что Бретт Холлидей проводил Элси домой?
— Никто. Впрочем, я не придал бы этому большого значения.
— Нет? Даже если бы узнали, что она намеревалась показать ему свою незаконченную рукопись?
— Эта деталь мне также была неизвестна, — заявил Йенсон. — А почему, собственно, это могло мне не понравиться?
— Потому что, — яростно крикнул Шейн, — если бы человек, обладающий хоть крупицей ума, прочел эту рукопись, установил связь с убийством Элберта Грина и провел небольшое расследование, вы влипли бы в большие неприятности, не имея ни малейшего алиби.
— А на кой черт мне нужно было бы алиби?
— Рукопись Элси позволяет это предположить.
— Я не знаю, о чем вы говорите, и думаю, что вы мелете чушь.
— Он полный псих, Дэйв, — вмешался Лью Рекер. — Это частный детектив из Майами, который делает последнее усилие, чтобы помешать Бретту Холлидею сесть на электрический стул. А рукопись Элси — это блеф. Я не верю в ее существование.
— Вы в этом точно уверены, Лью? — вполголоса спросил Шейн.
— Абсолютно уверен. Она мне никогда о ней не говорила. Если бы ей нужен был литературный совет, она обратилась бы ко мне.
— А не к Йенсону?
Рекер искренне удивился.
— К нему? Он немного пишет, но никому в голову не пришло бы взять его в арбитры по вопросам литературы.
Он гордо выпрямился, и все его поведение показывало, что он считает себя самым великим писателем своего поколения.
— Я придерживаюсь иного мнения, — категорически заявил Шейн. — Кто-то убил Элси, чтобы помешать ей показать свою рукопись Холлидею. А когда обнаружил, что запоздал с этим, то постарался уничтожить писателя, у которого в руках был этот компрометирующий документ.
— Повторяю: я совершенно не понимаю, о чем вы говорите, — сказал блондин, удивление которого, казалось, не было наигранным.
— Действительно? Телефонный звонок явился исходной точкой драмы.
Речь Шейна прервал сильный стук в дверь.
— Вот человек, который прольет свет на эту тайну.
Детектив открыл дверь, но на площадке лестницы стоял Эд Радин с лейтенантом Хоганом, а не Греди с барменом, как он надеялся.
— О! Это вы, — сказал он, не скрывая разочарования. — Входите. Мы еще не в полном составе, но это скоро произойдет.
ЛитВек: бестселлеры недели
