Роберт Эрл
Крысолов

Одним своим видом Гофман внушал уважение. Его сапоги были начищены до блеска, а мешковатые брюки из молескина - тщательно вычищены. Под расшитым табардом скрывалась широкая грудь, и хотя рукава рубашки были по моде свободны, под ними без сомнения бугрились стальные мышцы.

Судя по всему, кроме портного мечник частенько заглядывал и к цирюльнику. Ведь чтобы придать бороде столь благородный вид, нужно было приложить немало усилий. Кожа на его голове была в свою очередь чисто выбрита, и к тому же без единого пореза.

И, тем не менее, Гофман отнюдь не был щёголем. Меч он носил этак небрежно, словно простое орудие труда, а в глазах светился живой, пытливый ум.

- Герр Гофман? - спросил Райнхард, приблизившись к столику.

Мечник оглядел пришельца и не нашёл в нём ничего примечательного: очередной обрюзгший торговец, каких сотни толпятся на улицах Нульна.

Он вынул изо рта трубку и выпустил колечко. Когда дым рассеялся, Гофман спросил: "А что если и так?" Его глаза вдруг стали холодными, цепкими, и Райнхард понял, что перед ним очень опасный человек.

По крайней мере, так ему сказали.

- Меня зовут Райнхард. Райнхард Боссе. Мне намекнули, что вас можно будет найти здесь и… В общем, знаете, может быть, пропустим по стаканчику?

Гофман кивнул, и пока торговец подзывал подавалку, с отвращением наблюдал за ним.

Когда девушка принесла пару графинов с вином, Райнхард поблагодарил её и жадно приложился к горлышку. Закончив пить, он грохнул бутылью по столу и вытер рот бархатным рукавом. Мечник же к выпивке не притронулся.

- Итак, - начал он, - чем обязан, герр Боссе?

- О, все зовут меня просто Райнхард.

Гофман нахмурился, словно говоря, - только не я.

- Да-э, что ж. Понимаете ли, вот в чём дело. Я из семьи дубильщиков. Может быть, вы о нас слышали. Боссе Гунвальдские? Нет? Что ж, не имеет значения. Дело в том, что моя сестра - она всегда была беспокойной. Ну, знаете, боится темноты, вскрикивает, если кто-нибудь из слуг роняет посуду, а слуги, они ведь всегда бьют посуду. Удивительно как они вообще с ней управляются. Сам-то я, так сказать, за всю жизнь ни одного горшка не уронил, хотя, если подумать, наверное, не так уж много я их…

- Герр Боссе, - вежливо прервал его Гофман. - Зачем вы пришли ко мне?

- Ах, да. Действительно. Простите. Я просто давно уже не высыпаюсь и… Да. Вот, почему я хотел вас увидеть.

Райнхард вдруг замолчал и с булькающим звуком сделал изрядный глоток вина. Спиртное начало брать своё. Торговец вздохнул, но, увидев выражение лица своего собеседника, поспешил объясниться.

- Всё началось около месяца назад. Моя сестра была во дворе, набирала воду из колодца, как друг ведро выпало из её рук, и она принялась кричать. Никогда прежде такого не слышал. Я имею в виду, я же говорил, она, бывает, взвизгивает от удивления, но такое… Это было просто ужасно.

Райнхард прервался и прикончил свой графин. Его взгляд скользнул к бутылке Гофмана, и мечник, ставший невольным слушателем этого пространного рассказа, подвинул её через стол.

- Спасибо, - смущённо поблагодарил его Райнхард.

- Так что, - поинтересовался Гофман, как только его собеседник снова выпил, - что она видела?

- О, ничего. Вообще ничего. Вы же знаете, как с женщинами бывает. Может, это было её отражение на дне колодца, или мышь, или что-нибудь ещё. Но вот что она подумала, что видела… знаете, вот это странно.

- И что же она подумала, что видела? - тон Гофмана стал холоден как сталь меча, который он носил на поясе.

- В общем, чудовище, - смущённо прошептал Райнхард. - Такое, из детских сказок, которые нам рассказывала бабуля. Эти твари, я и не припомню, как они назывались, они напоминали крыс, только ростом с человека. И такие же хитрые. Просто страшные истории, чтобы мы не шалили, ну, вы знаете.

- Знаю, - ответил Гофман.

Глядя словно бы сквозь торговца он обратился к своей памяти.

- Да, я знаю, о чём вы говорите.

- Разумеется, это просто смешно. Мы ей так и сказали. Под конец мать даже вышла из себя и накричала на неё, чтобы та не была такой дурёхой. А потом она принялась рыдать. От этого у меня страшно разболелась голова. Вообще-то, до сих пор болит… немного. Прямо вот здесь, точно между глаз. Всё это уже слишком, ну правда. Мне и так хватает забот: цены, сбыт, зарплата, а тут ещё это.

Гофман наблюдал, как Райнхард щиплет себя за переносицу и усиленно моргает, чтобы скрыть слёзы. Жалкое зрелище.

- И что же вы сделали?

- Сделали? Да ничего. А что мы могли? Берта просто очень нервная, вот и всё. Теперь и мы тоже. Боюсь, это проявляется артистическая натура нашего покойного отца.

Райнхард изнурённо улыбнулся.

- Он был и дубильщиком и актёром? - спросил Гофман.

Он смотрел на торговца с нескрываемым презрением.

- В каком-то смысле, - закивал Райнхард, - в каком-то смысле. Вы бы видели, как он играл, герр Гофман, мог продать что угодно кому угодно. Вот помню, была там одна графиня…

- Это так важно?

- Что? А, нет, не думаю. Ладно, на чём я остановился?

Гофман почувствовал, что его терпение начинает лопаться.

- Ах, да, вот как всё было. В общем, Берта не вняла голосу разума и заперлась у себя в комнате, отказалась пить воду из колодца. И они с матерью постоянно ссорились. Ужасно шумно ссорились. Потом, будто и этого было мало, одна из служанок вбила себе в голову, мол, тоже видела одну из тех тварей. О, Зигмар, с тех пор всё хозяйство пошло прахом. А теперь и рабочие отказываются брать воду из колодца для дубильных ям. Говорят, что боятся тех чудищ. Я им сказал, что если бы там, в потёмках шныряли такие крысы с человека ростом и с зубами как долото, то неужели никто бы их не заметил?

- Они поверили? - поинтересовался Гофман.

Райнхард горестно покачал головой.

- Нет. Видите ли, где-то в том месяце от нас ушли двое парней. Просто взяли и ушли. Ну понятно, дубильный бизнес - это же не для всех. Но остальные вдруг решили, что их сожрали эти Бертины крысолюди. Говорю вам, я уже с ума схожу. В доме что ни день то скандал, никто не готовит, не стирает, а теперь и бизнес рушится.

Райнхард осушил графин Гофмана и помахал девушке, чтобы принесла ещё.

- Вижу, вы расстроены, - произнёс Гофман, когда им принесли выпивку.

- Расстроен, герр Гофман, очень расстроен. Вот зачем я пришёл к вам. Пекарь Шильбург сказал, что вы однажды помогли ему. Что-то там про торговца, с которым он повздорил.

- А, да, - улыбнулся Гофман, - был такой.

Впервые наёмник потянулся за кружкой и каким-то шестым чувством Райнхард понял, что не за здравие выпить.

- Так, вот, - продолжил Райнхард, - я тут подумал: если бы вы согласились спуститься в колодец, то убедили бы всех,