мировосприятием. В этом — народность Гафура Гуляма, прочная связь с той землей, которая породила его и вскормила. Можно назвать десятки стихотворений (таких, как «Мавджуда», два стихотворения о Ташкенте, «Сад», «Старики», «Осенние работы садовода», «Букет Мирзачуля», «Наманган»), в которых особенно ощутима такая связь, запечатленная в образах и пейзажах Узбекистана, выписанных с искренней любовью, способных вызвать глубокое сопереживание у читателя инонационального.
Поэт умеет горячо любить — и умеет ненавидеть все темное и злое, антигуманное (порождение навсегда ушедшего «вчера»). Обличая и ниспровергая, он использует богатый арсенал выразительных средств, от сдержанно-горькой усмешки («Нурмат и Саври») до гневного сарказма, насмерть разящего тех, кто выступает в жизни олицетворением зла (образы эмира и басмаческих главарей в стихотворении «Готов стать знаменосцем»; арабского полководца Кутейбы, огнем и кровью насаждавшего ислам, — в «Узбек-наме»), Беспощаден Гафур Гулям и к тем, кто расхищает народное добро («Хлеб»), кто заражен вредными пережитками былого («Алкоголь»).
В стихотворениях, подобных двум только что названным, снова заявляет о себе «школа Маяковского»: поэт сознательно ставит свой талант на службу народу, активно включается в борьбу за социализм. Без обиняков сказано об этом в стихах под примечательным названием «Поэзия и мыло» (они обращены к рабочим мыловаренного завода):
Любовь и ненависть — естественные человеческие чувства, особую силу обретающие в обстоятельствах противоестественных, в пору бедствий, тягчайшее из которых — война. «Военные» стихи Гафура Гуляма приобрели чрезвычайно широкую популярность прежде всего потому, что в них поэт сумел с непревзойденной яркостью выразить и всенародную любовь к воинам — защитникам жизни, детей, домашнего очага, и любовь каждого отдельного человека к тому родному, единственному, который ушел в огонь битвы, откуда не всем суждено возвратиться.
Великая Отечественная война обострила и высветлила чувство братства между советскими людьми, ощущение единства исторических судеб у народов нашей Родины. Из многих проявлений этого единства Гафура Гуляма с особенной силой привлекло то, что Узбекистан, далекий от фронта, сделался прибежищем для тысяч советских людей, кого война лишила крова. Немало таких обездоленных принял Ташкент, особенно — детей, осиротевших либо разлученных с родителями. Их целыми эшелонами, порой в холодных, разбитых вагонах, привозили сюда, обессилевших от голода, искалеченных, выгружали прямо на путях… И вот — о великое чудо братства! — сотни ташкентцев, всех возрастов и национальностей, спешили прямо на вокзал, чтобы взять на воспитание одного из этих ребятишек, а то и двоих, троих. До сей поры в республике славны имена супругов Шаахмеда Шамахмудова и Бахри Акрамовой (ныне уже покойных), которые усыновили и удочерили четырнадцать эвакуированных мальчиков и девочек разных национальностей. Притом сумели вырастить, вывести в люди! Гафур Гулям, чуткий ко всему, что становится знамением времени, был прекрасно осведомлен обо всех этих событиях. Он сам встречал «сиротские эшелоны» на вокзале, навещал семьи, приютившие детей. Итогом всего увиденного и осмысленного явилось знаменитое стихотворение «Ты не сирота», в котором с пронзительною силой звучат мотивы любви к детям (вспомним детские впечатления поэта, затем его работу учителя, воспитателя в интернате для бывших беспризорных), братства разных народов, скрепленного общей бедой, наконец — мотив глубочайшей ненависти и презрения к фашизму, губителю всего живого, светлого и доброго. Стихотворение строится излюбленным у Гафура Гуляма приемом обращения к ребенку, который вдали от родного дома обрел новых родителей:
Стихотворение, в переводе Светланы Сомовой напечатанное в «Правде» 27 апреля 1942 года, приобрело широчайшую известность и в тылу, и на фронте, где оно оказывало духовную поддержку людям, в перипетиях войны потерявшим своих детей. Известны случаи, когда именно стихотворение Гафура Гуляма натолкнуло таких обездоленных родителей на мысль искать, путем переписки, своих детей в Узбекистане — и поиски увенчивались успехом.[3]
Необходимо подчеркнуть, что тема детства — счастливого или несчастливого — проходит через все творчество Гафура Гуляма, набирая особенную силу в последние десятилетия жизни поэта. По своему обыкновению, отталкиваясь от конкретного, реального факта (порой наблюдая за своими же собственными детьми), он размышляет о взаимозависимости между общественными условиями и судьбой детей, о том, какие качества следует родителям воспитывать в ребенке, на живых примерах, часто в шутливой форме, преподносит уроки нравственности самим детям. Не считая множества собственно «детских» стихов Гафура Гуляма, издаваемых для юных читателей и на родном языке, и в переводах, укажем в качестве иллюстрации вошедшие в сборник: «Детям», «Моя одна строка», «Школьная весна», «Учимся думать».
В годы войны, чутко улавливая и отражая как бы «разлитую» в народе тоску по мирному труду на мирной земле, Гафур Гулям мечтает о времени, которое обязательно придет, потому что война завершится нашей победой:
(«Прощание»)
Тема вдохновенного труда во имя расцвета и могущества Родины стала одной из доминирующих в творчестве Гафура Гуляма послевоенной поры. Стихотворений, посвященных этому, — десятки, даже если говорить только о переведенных. Может быть, одно из самых впечатляющих — «Водителям „голубых кораблей“», где подчеркнуто выделяется еще и сегодня актуальный для Востока мотив равенства мужчины и женщины в труде, в общественных и семейных делах. Это и другие
От грязи вы чистите тело всегда,
я — душу от пакостей старых.
Вот в этом и есть разделенье труда
поэтов и мыловаров.
Разве ты сирота?..
Успокойся, родной!
Словно доброе солнце,
склонясь над тобой,
материнской,
глубокой
любовью полна,
бережет твое детство
большая страна.
Клянемся честью, скоро над врагом
последний, смертоносный грянет гром.
Жизнь закипит, не будет литься кровь,
страна цветущим садом станет вновь.