поехать, и мы все втроём его провожали: мама, Кристеп и я. За нами из гаража пришла машина, та самая, на которой мы ездили в Хара-Сайялык и «Хотугу сулус». Только шофёр был другой, незнакомый, а тот, наверно, отдыхал с дороги.

Большой зеленоватый самолёт уже прилетел из Якутска: он стоял на поле, напротив вокзального домика. Самолёт ждал пассажиров, и ещё лётчики отдыхали перед обратной дорогой: сидели в буфете и пили чай с бутербродами.

К самолёту нас никто не пустил бы, прощались мы в зале ожидания, откуда выходят на посадку.

— Дядя Федя, а мы пойдём на охоту на зайцев? — спросил я. — Вы обещали, помните?

— Помню. Конечно, пойдём, — ответил он. — Вот я послезавтра вернусь, и в следующее воскресенье прямо с утра отправимся. Готовь, Кристеп, свою «тозовку». Я тут знаю хорошие места: там очень много всегда бывает зайцев. Мама приготовит отличное жаркое.

На прощание он её поцеловал.

— Смотри, пожалуйста, больше не пропадай, — сказал он ей. — Ты следи за ней, Женя, в оба глаза. Остаёшься в доме за главного мужчину.

Он и меня поцеловал, а Кристепу пожал руку.

В окно было видно, как дядя Федя с небольшим чемоданчиком в руках поднялся по крутой лесенке в самолёт и обернулся: махнул нам шапкой. Хоть и не мог оттуда разглядеть нас, но знал, что мы следим за ним.

Лесенку откатили — она на колёсах, дверь плотно захлопнулась изнутри, и стали вращаться два больших винта, завихрился снег. Настоящая вьюга поднялась возле самолёта.

— А он… не упадёт? — спросил я у мамы.

— Что ты, что ты! — замахала она руками. — Как он может упасть? Лётчики здесь опытные, и механики опытные.

Самолёт побежал по полю, оторвался от земли и скрылся в облаках. А мы вернулись домой.

Мама принялась готовить обед.

У неё оставался ещё большой кусок медвежатины. Он был тёмно-красный; если не присмотреться, то просто чёрным мог показаться; и замёрзший, твёрдый как камень. Но в комнате, в кастрюле на плите, быстро оттаял. Мама привернула к столу мясорубку: она хотела пожарить котлеты.

Так ему и надо, этому медведю! Не шатался бы по тайге, а спал бы в берлоге, и ничего бы с ним не случилось: весной спокойно бы проснулся и гулял…

Кристеп и я договаривались с Олей и Костей встретиться в четыре часа: пойти походить на лыжах, пока можно. А времени до четырёх оставалось много.

— Мама, — сказал я, — ты слыхала: дядя Федя говорил, что там, куда мы пойдём, много зайцев?

— Ну, слыхала…

— Вот и получится: зайцы будут бегать у нас под носом, а патронов не хватит. Что мы тогда будем делать?.. Мы с Кристепом набьём побольше. А?

— Ещё только этого не хватало! — закричала она и перестала вертеть мясорубку. — Только этого у нас не было! Комнату взорвёте, и все мы взорвёмся. Ты этого хочешь?

— Ну да, взорваться я хочу!.. Вот ничего не знаешь, а говоришь. Мы сколько раз набивали с Кристепом для Спиридона Иннокентьевича, когда он собирался в тайгу на промысел. Он говорил, что мы научились набивать не хуже, чем он сам! Он в тайге вспоминает нас добрым словом. А «тозовку» — «тозовку» он подарил Кристепу!.. Значит, можно? Значит, доверяет? А ты… «взорвёмся»!

Она молчала, слушала, но смотрела на меня всё же недоверчиво, головой покачивала.

— Причёска у тебя как у мальчишки, а боишься, как девчонка, — сказал я.

— Порох… Порох вам в руки? — сказала она.

— Однако, патроны умеем набивать, — сказал Кристеп; это я незаметно его подтолкнул.

Наверно, его слова своё дело сделали. Мама очень неохотно, но всё же вытерла мокрые руки о фартук, отперла в шкафу нижний ящик и достала оттуда кожаные мешочки с порохом и дробью и коробку, где хранились пустые гильзы.

— Ну смотрите… — сказала она.

— Вот так лучше, — сказал я и скорей забрал у неё мешочек. — Кто остался за главного?

Мы устроились на полу, на медвежьей шкуре возле тахты, и набивали патроны один за другим… Послезавтра или через два дня дядя Федя вернётся, и в воскресенье с утра, ещё затемно, мы пойдём на зайцев. Мама тоже встанет в это время — она приготовит завтрак и крикнет с порога вслед:

«Доброй охоты!»

А пойти однажды на охоту — и всё будет, как Спиридон Иннокентьевич объяснял нам тогда с Кристепом про настоящего мужчину и настоящего охотника.

Вот я уже и всё рассказал, как было в самом начале, когда мы с мамой приехали в Ыйылы, на Север… А теперь у нас ещё очень много дней впереди.

* * *

Белянинов А. С.

Б44. Много дней впереди: Повесть / Рис. Г. Акулова. — Переизд. — М.: Дет. лит., 1988. — 174 с: ил. — Литературно-художественное издание. Для младшего школьного возраста.

Тираж 100 000 экз. Цена 60 коп. ISBN 5-08-001107-6

Повествование ведётся от лица главного героя — мальчика-третьеклассника, приехавшего из Москвы в далёкий якутский посёлок. В школе мальчик находит новых друзей, отношения с которыми складываются очень непросто. Якутские ребята помогают герою понять и полюбить Север.

ББК 84Р7. ИБ № 10152

Ответственный редактор Н. Е. Дубань. Художественный редактор Н. З. Левинская. Технический редактор В. К. Егорова. Корректоры И. В. Козлова, Ю. Н. Феликсова.

Текст подготовил Ершов В. Г. Дата последней редакции: 08.10.2004

О найденных в тексте ошибках сообщать почтой: vgershov@pochta.ru

Новые редакции текста можно получить на: http://vgershov.lib.ru/