это был поступок труса. Отчаявшись завоевать сердце Надежды традиционными способами, Сэм сделал единственное, что мог. Убрал конкурента. Лучшего друга. Но трус есть трус, независимо, что он делает или о чем думает. У Сэма даже не хватило смелости проверить, действительно ли он довел дело до конца. Это и спасло Рипу жизнь.

– Свободно?

Удивленный Сэм с трудом оторвал глаза от мутной поверхности содержимого кружки и посмотрел поверх ее.

Рядом со столиком стоял человек. Был он статен, широкоплеч. Шляпа с высокой тульей и широкими полями скрывала лицо. Лишь рот, красиво очерченный рот, кривился, ощущая смрад, пропитавший стены и потолок заведения, а заодно и его обитателей.

За последнее время Сэм настолько отвык от общества, что даже опешил. Правда, довольно слабо. Отупевший от неимоверного потребления выпивки мозг с запозданием реагировал на сигналы.

Не дожидаясь приглашения, человек уселся на второй стул. Его одежда была довольно потрепана, но все равно являла разительный контраст с облачением остальных посетителей.

– Ты Сэм Бруттаро, не так ли? - Глаза, холодные глаза незнакомца впились в Сэма.

Первым желанием последнего было бежать. Никто в Клондайке не знал, как его зовут. Мысли одна мрачнее другой пронеслись в начавшем трезветь мозгу: "Дядя - хочет меня наказать; Рип - отомстить; Надя - ...".

– Успокойся! - Человек заметил его состояние. - Я не работаю на твоих врагов. Даже наоборот. У меня есть для тебя предложение.

Из сказанного Сэм вынес, что неизвестный не враг. Почему-то, возможно, виной тому алкоголь или бродячая жизнь, но Сэм ему поверил. А поверив, успокоился и вновь вперил взор в кружку.

– Эй, ты меня слышал? - окликнул его неизвестный.

– Оставьте меня в покое. Я ничего не хочу, - вяло возразил Сэм.

– Что ж, это твоя жизнь и лично мне на нее наплевать. Но как насчет того, чтобы поквитаться с одним нашим общим знакомым. - Человек сделал паузу. - С Рипом Винклером.

С несвойственным для него проворством Сэм вскинул голову. Он внимательнее всмотрелся в незнакомца.

Тот удовлетворенно кивнул. При упоминании имени Рипа Винклера обычно безжизненные глаза Сэма полыхнули ненавистью.

ЭПИЛОГ 2

Комната, камера три на три с половиной метра. Грязная лампа под потолком на обтрепанном шнуре. Высоко, ни дотянуться, ни даже допрыгнуть.

Марико ухмыльнулась. Тюремщики позаботились, чтобы пленница не дай бог не свела счеты с жизнью. Она им еще нужна. Принцесса рассказала все, что знала, но ее почему-то продолжали держать.

Более того. Камере пытались придать более или менее обжитой вид. Выбитый пол покрывал полустертый ковер, стены кое-как задрапировали отрезами ткани. Даже установили стол и стул, как и все здесь, прикрученные к полу.

Принцесса знала, в других камерах пленники содержатся много хуже. Возможно, ей такие привилегии как представительнице императорской семьи, а возможно, хозяева имели на девушку свои виды.

Марико посмотрела на лампу и снова усмехнулась. Нет, кончать жизнь самоубийством она не собиралась.

Девушка не знала, где она, как и не знала, кто ее похитил. Но одно она знала точно. Надеялась, очень надеялась, Рип, отец, они спасут ее. Эти двое любящих и любимых мужчин не остановятся, где бы она ни была. Марико верила в них.

Больше верить было не в кого.

В коридоре послышались шаги. Принцесса подошла к двери. Время принимать пищу. Сейчас нижний люк откинется и на образовавшийся столик опустится поднос с едой. Всегда в одно и то же время, всегда одна и та же рука. Еду приносила молодая девушка с роскошными рыжими волосами, которые она почему-то завязывала в уродливый пучок на затылке. Девушка была почти ровесница Марико. Когда она смотрела на Марико, в больших глазах читалось презрение. Девушку звали странным для уха нихонки именем... Оля.

ЭПИЛОГ 3

– Послушайте. - Вопрос потонул в убранстве кабинета. Звук, казалось, поглотил цветастый ковер на полу, а может, и стоящий посередине мягкий диван или большой дубовый стол...

Как всегда ему ответили, и как всегда отвечающий не появился лично.

– Да, Каин.

– Во всей этой истории мне непонятна одна вещь.

– Только одна?

– Ну нет, - смутился вопрошавший, - но все же. Зачем вы приказали мне взорвать родителей Винклера. Причем именно определенным сортом взрывчатки. Во-первых, я не вижу связи, пусть бы себе жили, а во-вторых, если уж их смерть так необходима, то не лучше ли было сделать это более чисто. Чтобы она действительно походила на несчастный случай.

Прежде чем ответить, голос некоторое время молчал.

– Естественный ход событий не должен нарушаться, - наконец выдал он.

Каин пожал плечами.

– И это все?

Голос опять помолчал.

– Пока да...