изумлением он увидел, что около десятка уцелевших звездолетов противника неожиданно повернули назад и начали уплывать за край экрана. Значит, запрограммировано даже отступление?

Он смотрел на опустевший экран и ничего не понимал. Вспотевшие ладони дрожали от усталости. Чувствовал он себя так, словно через всю его голову, от левого уха до правого, с гулом несся бурный горный поток. Глаза начали слезиться. Сквозь слезы Суил заметил отражение в экране множества людей. Он резко повернулся. Более пятидесяти человек молча взирали на него. Ближе других стоял полковник Мак-Дермотт и натянуто улыбался.

- Хорошая работа, "Флэш"! Ты перебил практически всех, тихо сказал он.

- Ну и что из этого! Черт побери, на эту электронную бутафорию ведь нет запрета охотиться! - Суил был вне себя от ярости. Он терпеть не мог, когда у него за спиной собирались болельщики. А тут еще полковник с этим проклятым "Флэшем"... - У меня сейчас перерыв! И устав не запрещает играть с этими ящиками! Из-за чего шум?

- Это была не игра, "Флэш"! Все это произошло на самом деле. Только что. - Полковник медленно кивал головой, показывая пальцем на потолок. - Как раз над нами.

- Чушь!!! Никогда в это не поверю! Ведь это всего лишь простая машинка на нескольких микропроцессорах, а не Центральный Компьютер Обороны... А при нем сиднем сидит Кобрински... Меня же зовут Суил! Вы и сами это знаете! У меня сейчас законный перерыв. - Поручик сбился на крик, бешеным взором озирая присутствующих.

- Кобрински уснул во время дежурства. Но даже если бы компьютеру удалось разбудить его в момент объявления тревоги, он бы все равно не успел приготовиться к ведению оборонительных операций. Неприятельская армада появилась внезапно... Компьютер принял единственно верное решение - начал поиск оператора за пределами главной рубки. Эти ящики имеют подключение к старому электронному мозгу, который после введения новой программы будет заниматься административными делами базы. Ты ведь и сам заметил, что мы меняем схемы игр каждые две недели. Чтобы вы не заскучали.

- Все равно не сходится! Не мог же я запускать в космос атомные ракеты отсюда... - Суил пренебрежительно ударил по пульту монитора.

- Мог! Компьютер Обороны по старому каналу пробился к электронному чиновнику, а через него - сюда. Начал передавать подлинную картину на экран имитатора. Каждое твое движение переносил на систему обороны. Ты вел настоящий бой, "Флэш"!

За спиной Мак-Дермотта, ссутулившись и опираясь о дверной косяк, неуверенно улыбался Суилу перепуганный Кобрински.

- Хватит делать из меня дурака! И кто бы это мог быть? В кого я стрелял? - в голосе Су ила уже не было прежнего бешенства.

- Это не наши, не земляне! - Полковник закурил сигарету и протянул пачку поручику.

Суил не обратил на нее внимания. На его лице отражалась напряженная работа мысли. Какое-то смутное воспоминание сверлило голову, раздирало нутро, скручивало его узлами, сжимало горло. Страх. Суил боялся вспомнить до конца этот кошмар. Очень боялся.

- Полковник! Скажите же, что это неправда... - почти заскулил он, до боли сжимая пальцы рук. - Почему именно меня выбрала эта проклятая машина? Почему меня?

- Потому что ты самый лучший! И сработал отлично, пропустил лишь пару ракет. Не бойся, в жилые районы они не угодили. Мы отвели их к горам. Вот когда пригодились твоя реакция и верный глаз. Не случайно тебя зовут "Флэш".

Сквозь дымку, застилавшую глаза, смотрел он на серьезные лица Кобрински, Бэсс, Мак-Дермотта и других офицеров, операторов, техников и солдат. Некоторые потом уверяли, будто Суил плакал. Вполне возможно. Точно известно лишь, что Суил уже тогда осознал последствия своих действий. В соответствии с тактикой телевизионных игр и по логике военного обучения он первым начал стрелять в пришельцев. Значит, они не нападали, они только оборонялись. Они летели на Землю не для того, чтобы вести войну.

Спустя два дня Суилу присвоили звание майора, на грудь ему повесили три новые медали и отправили в отставку. Спустя полчаса после церемонии вручения наград в парадном мундире он выбросился из окна. Мертвое тело лежало на мостовой с зажатой в руке десятицентовой монетой.