походкой. Бегущие пираты обгоняли их.
— Ты не стала леопардом, — заметил Гервард.
Говорил он спокойно, но не мог оторвать взгляда от воплотившегося божества. Оно, как и малые морские звезды, обретало проворство с каждым движением, а Фитц в одиночку стоял перед ним на конце причала. Куклу окружал нимб колдовского сияния, указывавший, что колдун усердно действует одной или несколькими энергетическими иглами, то ли сшивая обрывки иного мира, то ли распуская швы того, что принято называть реальностью.
— Хладнокровные морские твари, какими бы огромными они ни были, не возбуждают во мне ярости, — поведала Зверь. — Или, может быть, мне не хватает красной крови… Готовьсь!
Последнее слово предназначалось сотне пиратов, выстроившихся вдоль края бухты и ощетинившихся стволами мушкетов, мушкетонов, аркебуз, пистолетов и даже арбалетов. За их спинами второй ряд, припав на колени, заряжал свое оружие, готовясь передать его стоящим впереди. Запасное оружие лежало на земле перед ними.
— Огонь! — отдала приказ Зверь.
Прогремел нестройный залп, и дымное облако, на миг окутав Герварда, откатилось назад, к сокровищницам. Многие пули нашли цель, но произвели действие не больше чем на малых звезд — на теле Ум-Утракса не видно было даже пулевых отверстий.
— Первый ряд, стрелять без команды! — выкрикивала Зверь. — Второй, заряжай!
Несмотря на то что стрельба не произвела видимого эффекта, движение бешено отстреливающихся и перезаряжающих пиратов отвлекло внимание Ум-Утракса. Существо развернулось и шагнуло к берегу, попутно раздробив одним щупальцем среднюю часть причального мола по левую руку от мистера Фитца. Не поднимая щупальца из обломков, чудовище поволокло его вперед, вышвырнув на берег обломки бревен. Затем одним взмахом бокового луча оно смело дюжину пиратов и, изогнув луч в кольцо, подтянуло их к многочисленным пастям, тут же принявшимся за работу.
— Отступать, отстреливаясь! — приказала Зверь. — Отступать, отстреливаясь!
Посланная ею из длинноствольного пистолета пуля тоже пропала даром. Ум-Утракс захватил еще несколько убегающих пиратов, засыпав кровавыми ошметками плоти и костей их ошеломленных товарищей. Мгновением позже и они отправились вслед за первыми. Гервард со Зверем отбежали за угол одной из сокровищниц. Гервард, споткнувшись о большую золотую солонку, валявшуюся на кучке монет, упал бы, но Зверь выдернула его с места, куда в следующий миг ударило щупальце-луч, смяв в лепешку искусное изделие древнего ювелира.
— Пора бы твоей колдовской куколке что-нибудь сделать, — сказала Зверь.
— Сделает, — задыхаясь, уверил Гервард. Однако Фитца он уже не видел, а Ум-Утракс всей тушей навис над берегом, раскинув лучи вширь. Дома рушились под их ударами, и многие камни омылись кровью пиратов. — Надо подняться выше!
— Отступаем, морские котики! — скомандовала Зверь. — Наверх!
Прикрывавшее их здание сокровищницы рассыпалось осколками плит и пылью, но они уже бежали, спотыкаясь, вверх по крутой мощеной улочке. Их обгоняли перепуганные пираты, растерявшие оказавшееся бесполезным оружие. Вопли сменились стонами и судорожными вздохами раненых и изнемогающих людей и всхлипами тех, кто совсем пал духом.
Гервард указал на проем в тупиковой стене, которой оканчивалась улочка. Дверь уже была взломана пиратами, но фасад здания прикрывал пещеру, высеченную в самом камне острова, — более надежного убежища не сыскать.
— Сюда! — проревел он, но тут щупальце Ум-Утракса ударило по мостовой за их спинами, выбросив в стороны кирпичи, булыжник и золото, и пираты в панике рассыпались по боковым переулкам.
Гервард подтолкнул Зверя к двери и обернулся, отыскивая взглядом Фитца.
Увидел он только громадную морскую звезду. Тварь навалилась нижним краем на берег и тянулась к ним тремя из пяти лучей. Каждый луч мог сравниться с углом артиллерийского бастиона. Разбив ударом здание, луч тонким концом, как муравьед языком, выхватывал из руин пиратов.
— Фитц! — крикнул Гервард. — Фитц!
Один из лучей Ум-Утракса взметнулся высоко над Гервардом. Тот шагнул назад и остановился: занесенное щупальце божества замерло на полувзмахе, забилось в воздухе. Нижние лучи подгибались. Крошечное сияющее отверстие появилось в центре звезды и стало расти. Тварь подтянула лучи, скорчилась, пытаясь зажать зияющую дыру, как человек — рану на животе, но отверстие становилось все шире. И вот с грохотом, потрясшим свод пещеры и сбившим Герварда с ног, звезда вывернулась наизнанку, и дыра вновь сомкнулась, унося с лица земли Ум-Утракса, а с ним и почти весь свет.
— Твоя куколка недурно справилась, — заметила Зверь. — Хотя, сдается мне, зовут его Фитц, а не Фаролио.
— Да, — сказал Гервард. Он не смотрел на нее, а размахивал в воздухе рукой, превращая полоску повязки в светящуюся спираль. — Фитц! Ко мне!
— Дельце, в конце концов, вышло кровавое! — прорычала Зверь, и тогда Гервард оглянулся на нее.
Она еще стояла на двух ногах, но тело вытянулось, и пропорции его изменились. Кожа покрылась пятнистой шерстью, челюсть выпятилась, давая место острым зубам, среди которых были два клыка длиной с большой палец Герварда. Длинные кривые когти проросли из укоротившихся пальцев, глаза вспыхнули хищным блеском, а хвост подметал землю за спиной.
— Зверь, — сказал Гервард, глядя прямо на нее и не отступая, — мы победили. Бой окончен.
— Я тебе говорила, что съедаю своих врагов! — прошипела Зверь. Хвост ее дергался из стороны в сторону, а голова покачивалась плавным нечеловеческим движением. — Ты скрыл от меня свое имя и настоящую цель.
— Меня зовут Гервард. — Он вскинул открытые ладони. Если леопард прыгнет, единственное, что ему остается, — схватить ее за горло и сломать шею прежде, чем эти клыки и когти выпотрошат его. — Я тебе не враг.
Зверь зарычала. В ее реве уже не различить было слов. Леопард припал на передние лапы.
— Зверь! Я тебе не…
Леопард прыгнул. Гервард принял удар на предплечья и почувствовал, как когти рвут ему кожу. Заслоняясь левой рукой, правой он нащупал бриллиантовое ожерелье и резко натянул, чтобы пережать ей глотку. Но едва он начал движение, как животное вдруг всхлипнуло человеческим голосом. Странно и грустно было слышать этот звук, вылетевший из звериной пасти. Светящиеся глаза леопарда потухли, как будто затянулись морским туманом, и Гервард почувствовал, как тело тяжело обвисло у него на руках.
Ожерелье лопнуло, рассыпав бриллианты, и зверь соскользнул наземь. Фитц так и остался сидеть у него на спине, выдергивая стилет, который он с нечеловеческой силой вогнал через загривок в