позвонить в какую-нибудь газету.
– И чтоб сюда заявилось сто тысяч зевак и любопытных, и конгресс начнёт расследование и ещё невесть что? Брр!
– А может, посоветуешься с Хемфри Зинсером?
– Чёрт возьми, ты попала в самую точку! Хемфри наверняка сообразит, что делать. Сейчас к нему съезжу.
– Ничего подобного! Не починив крышу? Пока ты обернёшься, будет уже темно.
Меньше всего Джеку хотелось лезть сейчас на крышу и подпиливать ощеренные края треклятой дыры. Но приходилось считаться ещё и с логикой, и с угрозой в голосе Айрис. Он вздохнул и отошёл, бормоча себе под нос, что счастливейший и ни с чем не сравнимый в истории человечества шаг вперёд откладывается из-за женской прихоти. Он совсем позабыл, что на плечах у него высотонаборный аппарат Мяуса, и только первые два шага прошёл по земле. Айрис неудержимо расхохоталась, глядя, как он неуклюже вышагивает по воздуху. Наконец он вернулся на твёрдую почву, стиснул зубы и с лёгкостью махнул на крышу.
– Доберись-ка до меня теперь! – поддразнил он и взялся за пилу.
За работой он не сразу обратил внимание на шум внизу.
– Ба-аба! Мр-рру эллю-у…
Он со вздохом отложил пилу.
– Что у вас там?
– Мяус хочет свой летательный пояс!
Джек оглядел крышу, примыкающий к дому невысокий сарай и решил, что хоть он и достиг солидного возраста, но ещё способен слезть отсюда и без лестницы. Он взял реактивное “коромысло” и сбросил вниз. Оно падало, держась в воздухе строго горизонтально; ничуть не быстрей и не медленней, чем в тот раз, когда он сам на нём спускался. Мяус подхватил “коромысло”, ловко продел в кольцо сломанную руку, потом здоровую и прыгнул на крышу к Джеку.
– Что скажешь, приятель?
– Уо-он йю-у у ни.
– Вполне разделяю ваши чувства.
Джек понимал: серебристый человек пытается что-то объяснить, но как тут поможешь? Он ответил широкой улыбкой и снова взялся за пилу. Мяус отобрал пилу и швырнул с крыши, старательно примерясь, чтобы не задеть Молли.
– Это ещё зачем?
– Деллийюу хини, – сказал Мяус. – Бенто дее нюминью ххэ. – И показал на “летательный пояс” и на дыру в крыше.
– По-твоему, лучше мне не работать, а улететь на этой штуке? Верно, брат. Но, боюсь, придётся мне всё-таки…
Мяус повёл рукой вокруг дыры в крыше, потом опять показал на свой аппарат, на один из ракетных наконечников.
– Не понимаю, – сказал Джек.
Мяус, видимо, уловил смысл сказанного, и на подвижном лице его появилось изумление. Он опустился на колени, сбоку взялся здоровой рукой за один из ракетных моторчиков, нажал два крохотных штифта – и кожух раскрылся. Внутри оказалось очень компактное, наглухо закрытое и с виду необыкновенно простое устройство – должно быть, это и был двигатель. Видимо, он ничем больше не закреплялся. Мяус вынул его и протянул Джеку. Величиной и формой эта штука походила на электрическую бритву. Сбоку была кнопка. Мяус показал на неё, нажал что-то сзади, потом повернул руку Джека так, чтобы маленький механизм был направлен в сторону от них обоих. Готовый к чему угодно – что вовсе ничего не произойдёт или, напротив, вырвется “ослепительная вспышка яростной, всесжигающей энергии”, столь милая сердцу писателей-фантастов, – Джек нажал кнопку.
Машинка засвистела, и отдача мягко вжала её в ладонь Джека.
– Прекрасно, – сказал Джек. – А что же с этим делать? Мяус показал на то место, где пилил Джек, потом на машинку.
– Вот оно что, – сказал Джек.
Он нагнулся, нацелил машинку туда, где кончался распил, и нажал кнопку. Снова свист, лёгкая равномерная отдача – и доску прорезала тонкая черта. Разрез был вдвое тоньше того, что оставила пила, чистый, ровный и, пока у Джека не дрогнула рука, безукоризненно прямой. Над крышей поднялось и развеялось по ветру облачко тончайшей древесной пыли.
На пробу Джек поднёс машинку ближе к доске, потом отвёл подальше. Выяснилось: чем ближе, тем тоньше разрез. Чем дальше отводить руку, тем шире разрез и тем медленнее режет машинка, а примерно в восемнадцати дюймах от доски она совсем перестаёт резать. Вот это здорово! Джек быстро обошёл дыру кругом и подровнял края. Мяус смотрел и улыбался до ушей. Джек широко ухмылялся в ответ, отлично понимая, какое у него самого было бы чувство, если бы он познакомил с пилой дикаря, который пытается перепилить дерево ножом.
Кончив работу, Джек отдал машинку серебряному гостю и похлопал его по плечу.
– Большущее спасибо, Мяус!
Тремя быстрыми ловкими движениями Мяус вложил крохотный моторчик в кожух, взялся одной рукой за “коромысло”, шагнул с крыши и все с той же удивительной лёгкостью, точно пух одуванчика, опустился на землю. И, едва став на ноги, бросил “коромысло” обратно. Джек с испугом смотрел, как оно летит вверх, словно самая обыкновенная палка. Попытался ухватить его на лету, промахнулся. “Коромысло” достигло вершины своей траектории, начало падать – и в этот миг включились двигатели и мягко опустили его к ногам Джека. Он продел руки в кольца и слетел к Мяусу.
Серебряный гость пошёл за ним в гараж, где у Джека хранились кое-какие доски и дощечки. Джек отобрал несколько сосновых досок толщиной в дюйм и выволок наружу: надо отмерить и отрезать куски нужной длины, а потом он сколотит самую простую крышку, вроде как для чердачного люка, и прикроет ею ненужный теперь лестничный проем. Мяус с большим интересом наблюдал за его работой.
Джек поднял “летательный пояс” и попытался открыть обтекаемый кожух, чтобы достать резак. Ничего не получилось. Он давил, крутил, тянул, поворачивал. Аппарат не поддавался никаким ухищрениям, лишь засвистал тихонько, когда Джек в какую-то минуту опустил его пониже.
– Ээк, Шек, – сказал Мяус.
Отобрал у Джека аппарат, надавил в нужном месте. Джек внимательно следил. Потом улыбнулся Мяусу и взял резак.
В два счёта он распилил доски, с язвительной ухмылкой поглядывая на пилу, праздно висевшую на стене. Потом скрепил доски вместе двумя поперечинами и одной косой планкой между ними, аккуратно подпилил неровности по краям и, отступив на шаг, полюбовался делом своих рук. И тут же сообразил, что крышка слишком тяжела, одному её не дотащить, тем более не взгромоздить на крышу дома. Вот если бы у Мяуса обе руки были целы или если бы… Джек почесал в затылке.
– Пап, а ты отвези её на летательном поясе.
– Молли! Как ты до этого додумалась?
– Мяус сказал… То есть… я…
– А ну, давай в конце концов разберёмся! Как Мяус с тобой разговаривает?
– Не знаю, пап. Я вроде вспоминаю, что он сказал… только не… не словами. Просто я… просто…
Молли окончательно запуталась, потом сказала с жаром:
– Ну, я не знаю,