подрывают здоровье поэта: он заболевает туберкулезом. Предпринятые в 1878–1879 гг. попытки лечения не дают желаемых результатов, С. умирает в расцвете творческого дарования, в сорокалетнем возрасте.

Поэтические мотивы лирики С., в сравнении с его предшественниками Кольцовым и Никитиным, исполнены внутреннего драматизма. Источник его и в тяжелых жизненных обстоятельствах, и в драматических процессах развития народно-крестьянской культуры, являвшейся первоисточником поэзии С. Кольцов и Никитин формировались на почве классического фольклора. С. жил в эпоху, когда устное народное творчество претерпевало необратимые и подчас разрушительные изменения. Глубокий знаток крестьянской культуры С. В. Максимов в конце XIX в. писал, что обрядовые песни "почти повсеместно выходят из употребления и молодежь к ним относится далеко без той серьезности, какая наблюдалась в старину. Теперь пение этих безыскусственных, полных ребяческой наивности песен… сплошь и рядом прерывается разухабистым фабричным мотивом, визгливыми звуками гармоники…" (Максимов С. В. Литературные путешествия.-М., 1986. — С. 265).

С. не случайно явился создателем литературной формы "городского романса", который зародился в демократических слоях городского населения, в среде крестьян-отходников, мещан, ремесленников, мелких торговцев в середине XIX в. В лирике С. изображается жизнь портных, швеек, сапожников, рабочих, бездомных бродяг, наполненная драматической борьбой за существование в "душных городах" ("У могилы матери", 1865; "Умирающая швейка", 1875; "Тихо тощая лампадка…", 1864). Для этих стихов характерна грустная напевность, психологический надрыв, но С. не отдается изображению утонченных оттенков, нюансов душевных переживаний. В центре его романсов — сильные и цельные психические состояния, передающие коллективные настроения городских бедняков: тоску, горе, грусть, отчаяние. Это придает стихам С. песенный колорит: он и сочиняет их, напевая вслух, проверяя подлинность стихов пением.

Тот же песенный, обобщенно-эстетический подход наблюдается и в стихах, посвященных крестьянской жизни. Голос поэта в них не индивидуализирован, это голос многих, голос масс, лишь слегка окрашенный лирическим чувством. Фольклоризм С. не сводится к имитации, стилизации, к воспроизведению внешних форм устной народной поэзии. Он органичен, т. к. является частью художественного сознания поэта. Не случайно многие стихи С. стали народными песнями ("Рябина", 1864; "В степи", 1865; "Сиротой я росла…", 1867).

С. начинает творческий путь с непосредственной обработки народных песен ("В зеленом саду соловушка", 1863; "Могила", 1864) и с оригинальных стихов, написанных в подражание песням Кольцова ("Песня", 1864; "Что ты жизнь мне дала?"; "Эх, брат Ваня, Ваня…", оба — 1865). Но вскоре фольклорная и литературная стихии сливаются в органическое единство собственно суриковских песен ("Песня бедняка"; "Песня", обе — 1867). От Кольцова их отличает тяготение к сюжетной картине, к жанрово-сценическим элементам, к более детализированным и конкретным образам: "Не твою ли хату / Ветер пошатнул, / С крыши ветхую солому / Разметал, раздул?" Появляются новации и в ритмике: наряду с кольцовским пятисложником с ударением на 3-м слоге ("Песня-быль", 1879), большинство песен С. написано хореем с ударением на 3, 7, 11-м слогах.

В стихах, где лирическое начало подчинено повествовательному, С. близок Никитину. Это рассказы о жизненных драмах, житейские истории, пейзажные зарисовки ("Горе", 1872; "Покойник", 1875; "Утро"; "Нужда", оба — 1864; "Осень… Дождик вёдром…", 1866; "Беззаботный", 1871). Но у С. отсутствует детальная аналитическая разработка сюжета, сохраняется тяготение к песенной обобщенности.

У Некрасова С. подхватывает тему подневольного, тяжелого труда ("В поле", 1873), мажорные ноты в обращении к привольному деревенскому детству, изображение драматической судьбы каторжника ("В остроге", 1875).

Связь песен С. с фольклором проявляется в использовании параллелизмов, постоянных эпитетов, застывших метафорических выражений ("слезами умываюся"), дактилических окончаний и глагольных рифм, уменьшительно-ласкательных суффиксов ("молодешенька, одинешенька"), гиперболизированных сравнений ("лицо… красной зорькой разгорается"). Часто встречаются лирические обращения к природе ("Что шумишь, качаясь, / Тонкая рябина?"), образы-символы, соединяющие события в природе с жизнью человека, олицетворения отвлеченных понятий "нужды", "горя", "доли". Но органичность освоения фольклорных элементов достигается там, где формулы фольклорной поэтики начинают определять художественную мысль произведения. Иногда все стихотворение строится как цикл взаимосвязанных образов-символов, восходящих к фольклору ("Малороссийская песня", 1870), где судьба крестьянки последовательно соотносится со скошенной травой, срезанной пшеницей, сломанной калиной). Лирическая разработка фольклорных формул встречается в стихах "Жизнь" (1875), "Во тьме" (1875), "Где вы, песни светлой доли…" (1976), "Два образа" (1875) и мн. др.

Особым отделом поэтического творчества С. является исторический эпос: переложения былинных мотивов ("Садко в Новегороде", 1871; "Садко у морского царя", 1872; "Богатырская жена", 1875), поэмы и баллады на сюжеты русской истории ("Василько", 1876; "Казнь Степана Разина", 1877).

Стихи С. неоднократно привлекали внимание русских композиторов: романсы А. Т. Гречанинова ("В зареве огнистом"), Ц. А. Кюи ("Засветилась вдали, загорелась заря"), А. П. Бородина ("Не грусти, что листья с дерева валятся"), Н. А. Римского-Корсакова и А. С. Даргомыжского ("Лихорадушка"), П. И. Чайковского ("Я ли в поле не травушка была", "Солнце утомилось", "Ласточка", "Рассвет", "В огороде возле броду"). Многие песни С. стали народными, и среди них особенно популярны "Рябина", впервые записанная О. В. Ковалевой в 1938 г. от ивановских ткачих и музыкально обработанная А. В. Свешниковым, а также народная песня "Степь да степь кругом".

Соч.: Стихотворения. — М., 1871; Стихотворения / Вступ. ст. Н. А. Соловьева-Несмелова. — М., 1884; Песни. Былины. Лирика. Письма / Вступ. ст. Г. Д. Деева-Хомяковского. — М., 1927; Собр. стихотв. / Вступ. ст. А. Дымшица.-Л., 1951; И. З. Суриков и поэты-суриковцы / Вступ. ст. Е. С. Калмановского. — М.; Л., 1966.

Лит.: Яцимирский А. И. Первый кружок писателей "из народа" // Исторический вестник.- 1910. — Кн. 4; Брус В. Поэты-крестьяне; Суриков и Дрожжин. — Пг., 1915; Друг народа.- 1916.- № 1 (статьи о Сурикове); Ерзинкян Е. В. Художественное мастерство И. З. Сурикова // Труды Кутаисского пед. ин-та. 1957. — Т. 17; Прямков А. Встречи моего современника // Писатели из народа. — Ярославль, 1958; Скатов Н. Поэты некрасовской школы. — Л., 1968; Лотман Л. М. Крестьянские поэты 60-70-х гг. // История русской поэзии: В 2 т. — Л., 1969. — Т. 2;