- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (5) »
Афганка снова начал голосовать. На этот раз девушка остановилась. Из ее уха высунулся здоровенный крепкий микроб с неприятным взглядом и абсолютно лысый.
— Чо машешь? — проворчал он.
— На попутках добираюсь на север, можно с вами проехать немного?
— Чо, без денег? — удивился микроб.
— На попутных, — повторил Афганка. — Из южного региона.
Микроб хмыкнул и развернулся. Афганка подумал, что он сейчас уедет, но лысый советовался с кем-то в глубине. Девушка послушно стояла, задумчиво глядя в небо остановившимся взглядом. Наконец она присела, сорвала травинку, на которой сидел Афганка, и принялась задумчиво жевать ее.
— Садись, — сказал лысый, и Афганка проворно перескочил с травинки на язык.
Внутри обнаружилось четверо микробов, все как на подбор лысые, накачанные и неразговорчивые. Встретив таких на улице, Афганка поспешил бы отойти подальше...
— До границы автономии довезем, — буркнул Афганке первый микроб. — Мы несколько городов проедем на машине.
— До границы автономии? — изумился Афганка, не веря своему счастью. — Красота! Девушка выплюнула пустую травинку и вернулась к автомобилю. За рулем сидел молодой парень, он проворно завел мотор, человеческая машина выехала из зарослей на дорогу и рванулась вперед.
— Вот крутая техника! Машина — это не пешком человека вести! — произнес Афганка, чтобы завязать разговор.
Но микроб ничего не ответил, его товарищи тоже не проронили ни слова. Замолчал и Афганка. Всю дорогу микробы не общались ни с Афганкой, ни между собой. Так Афганка и не понял, зачем его взяли.
Машина долго неслась по шоссе мимо лесов и поселков, и наконец замелькали жилые человеческие кварталы городка. Девушка закурила сигарету и приоткрыла окошко.
— Вылазь, — сказал микроб, который вел девушку. — Я окурок здесь скину, место хорошее, много транспорта.
— Спасибо! Удачи! — крикнул Афганка, прыгая через губу на край догорающего окурка.
Место, куда упал окурок, перелетев через забор, было бы неплохим, но только для тех, у кого есть деньги. Оживленные задворки большого овощного магазина. В куче коробок рылось с десяток рейсовых бомжей — почти все забитые пассажирами с тюками и детьми. Судя по всему, они вот-вот должны были отправиться, оставалось только неясным, по какому маршруту. Пока Афганка узнавал у местных бацилл, какой бомж идет на север, нужный, как назло, ушел. Правда, был еще один, который, по словам местных, тоже шел в северные районы, только длиннее — через теплотрассу. Афганка нашел водителя, но тот наотрез отказался брать пассажира. — Куда я тя? — орал он. — У меня по билетам все! — Может, договоримся? — неуверенно намекал Афганка, нашаривая в кармане заветный полтинник. Полтинник отдавать было никак нельзя — последний. А предлагать разменивать — неудобно. Афганка мялся. — Не! — орал водитель. — Никаких тут! Даже с каким-то облегчением Афганка отошел от него, подошел к кассе и узнал, что билетов на сегодня нет. Да и все равно таких денег у Афганки сейчас не водилось. Тем временем бомж ушел. Афганка вздохнул уже с полным облегчением. Сразу же вокруг начали прыгать блохи, из них поочередно высовывались микробы и кричали наперебой: — Куда надо, командир? Куда надо? — Нет денег, — отмахивался Афганка, и блохи тут же теряли к нему всякий интерес. Начинало светать. Задворки стремительно пустели. Афганка плюнул и пошел прочь — на север по тропе, не оглядываясь. Прошел он всего-то ничего, когда сзади послышалось тарахтение. Афганка обернулся — так и есть, по дороге трусила грузовая собака. Старая, облезлая, чихающая и взревывающая, но еще вполне на ходу. Афганка помахал ложноножкой, и собака послушно притормозила. Из нее никто не появлялся. Тогда Афганка забрался внутрь. Там сидел микроб самой простецкой и располагающей внешности, только немного уставший. — Браток, подвезешь? — кивнул Афганка. — Из приморья еду на попутных, совсем без денег. На север мне. — Я только до Мясного, — кивнул микроб, запуская собаку трусцой. Сразу отовсюду затарахтело и заухало, и говорить стало невозможно. — До Мясного — это где?! — проорал Афганка сквозь шум. — А? — прокричал микроб, наклонившись к Афганке поближе. — Где это — Мясное?! Сколько ехать?! — заорал Афганка изо всех сил. — Мясное после Заборища, не доезжая железки! — гаркнул микроб и отвернулся. Где находится Заборище и железка, Афганка тоже не знал. Выяснять или просить карту было неохота. Афганка решил, что это где-то совсем рядом. Очень хотелось спать, но уснуть не получалось: стоял шум и постоянно трясло. Выглядывая время от времени по сторонам, Афганка видел, что собака движется причудливым маршрутом — уже далеко за городом, лесами и полями, но вроде в нужную сторону и довольно бойко. Собака все шла и шла, а Заборища все не было. Разок микроб остановил собаку покормиться у бака, а сам вынул бутерброды. — Хочешь? — предложил он Афганке. — Спасибо, у меня есть, — Афганка достал свои припасы, но микроб улыбнулся и покачал головой. Вскоре они двинулись дальше. После еды Афганку начало клонить в сон еще сильнее, наконец он все-таки задремал. Сколько они так проехали, Афганка не понял, но когда проснулся, вокруг уже темнело. Собака лежала посреди пустыря без движения. — Просыпайся, приехали, — хмуро пробасил микроб. — Это и есть Заборище? — Афганка удивленно оглядел бескрайний пустырь. — Куда там... До Заборища — пилить и пилить. Собака подохла. — Что, совсем? — огорчился Афганка. — А черт ее знает... Сердце вроде стучит, а давления нет... Микроб вышел наружу, деловито протер мутное глазное яблоко, попинал зачем-то переднюю левую лапу и углубился в шрам на брюхе. — Могу я как-то помочь? — из вежливости спросил Афганка, хотя понятия не имел, как устроены собаки. — Да не... — микроб высунулся наружу, его ложноножки были уже измазаны кровью. — Ты, браток, поезжай себе. Мне тут ковыряться долго... — Удачи! Афганка покрутился около собаки еще немного. Со всех сторон к ней уже слетались мухи, и Афганка подумал, что вряд ли микробу удастся ее поднять. Одна из мух на обратном пути добросила Афганку до края пустыря — к яме, заполненной мутной цветущей водой.
И вот здесь Афганка завис окончательно. Время шло, а попутного транспорта все не было. Афганка ходил взад-вперед, искал место, где лучше встать, стоял часами — и снова возвращался обратно. Афганка проклял тот миг, когда сел на собаку, и проклял себя за то, что так поспешно уехал от собаки. А вдруг водителю все-таки удалось ее поднять и она
Место, куда упал окурок, перелетев через забор, было бы неплохим, но только для тех, у кого есть деньги. Оживленные задворки большого овощного магазина. В куче коробок рылось с десяток рейсовых бомжей — почти все забитые пассажирами с тюками и детьми. Судя по всему, они вот-вот должны были отправиться, оставалось только неясным, по какому маршруту. Пока Афганка узнавал у местных бацилл, какой бомж идет на север, нужный, как назло, ушел. Правда, был еще один, который, по словам местных, тоже шел в северные районы, только длиннее — через теплотрассу. Афганка нашел водителя, но тот наотрез отказался брать пассажира. — Куда я тя? — орал он. — У меня по билетам все! — Может, договоримся? — неуверенно намекал Афганка, нашаривая в кармане заветный полтинник. Полтинник отдавать было никак нельзя — последний. А предлагать разменивать — неудобно. Афганка мялся. — Не! — орал водитель. — Никаких тут! Даже с каким-то облегчением Афганка отошел от него, подошел к кассе и узнал, что билетов на сегодня нет. Да и все равно таких денег у Афганки сейчас не водилось. Тем временем бомж ушел. Афганка вздохнул уже с полным облегчением. Сразу же вокруг начали прыгать блохи, из них поочередно высовывались микробы и кричали наперебой: — Куда надо, командир? Куда надо? — Нет денег, — отмахивался Афганка, и блохи тут же теряли к нему всякий интерес. Начинало светать. Задворки стремительно пустели. Афганка плюнул и пошел прочь — на север по тропе, не оглядываясь. Прошел он всего-то ничего, когда сзади послышалось тарахтение. Афганка обернулся — так и есть, по дороге трусила грузовая собака. Старая, облезлая, чихающая и взревывающая, но еще вполне на ходу. Афганка помахал ложноножкой, и собака послушно притормозила. Из нее никто не появлялся. Тогда Афганка забрался внутрь. Там сидел микроб самой простецкой и располагающей внешности, только немного уставший. — Браток, подвезешь? — кивнул Афганка. — Из приморья еду на попутных, совсем без денег. На север мне. — Я только до Мясного, — кивнул микроб, запуская собаку трусцой. Сразу отовсюду затарахтело и заухало, и говорить стало невозможно. — До Мясного — это где?! — проорал Афганка сквозь шум. — А? — прокричал микроб, наклонившись к Афганке поближе. — Где это — Мясное?! Сколько ехать?! — заорал Афганка изо всех сил. — Мясное после Заборища, не доезжая железки! — гаркнул микроб и отвернулся. Где находится Заборище и железка, Афганка тоже не знал. Выяснять или просить карту было неохота. Афганка решил, что это где-то совсем рядом. Очень хотелось спать, но уснуть не получалось: стоял шум и постоянно трясло. Выглядывая время от времени по сторонам, Афганка видел, что собака движется причудливым маршрутом — уже далеко за городом, лесами и полями, но вроде в нужную сторону и довольно бойко. Собака все шла и шла, а Заборища все не было. Разок микроб остановил собаку покормиться у бака, а сам вынул бутерброды. — Хочешь? — предложил он Афганке. — Спасибо, у меня есть, — Афганка достал свои припасы, но микроб улыбнулся и покачал головой. Вскоре они двинулись дальше. После еды Афганку начало клонить в сон еще сильнее, наконец он все-таки задремал. Сколько они так проехали, Афганка не понял, но когда проснулся, вокруг уже темнело. Собака лежала посреди пустыря без движения. — Просыпайся, приехали, — хмуро пробасил микроб. — Это и есть Заборище? — Афганка удивленно оглядел бескрайний пустырь. — Куда там... До Заборища — пилить и пилить. Собака подохла. — Что, совсем? — огорчился Афганка. — А черт ее знает... Сердце вроде стучит, а давления нет... Микроб вышел наружу, деловито протер мутное глазное яблоко, попинал зачем-то переднюю левую лапу и углубился в шрам на брюхе. — Могу я как-то помочь? — из вежливости спросил Афганка, хотя понятия не имел, как устроены собаки. — Да не... — микроб высунулся наружу, его ложноножки были уже измазаны кровью. — Ты, браток, поезжай себе. Мне тут ковыряться долго... — Удачи! Афганка покрутился около собаки еще немного. Со всех сторон к ней уже слетались мухи, и Афганка подумал, что вряд ли микробу удастся ее поднять. Одна из мух на обратном пути добросила Афганку до края пустыря — к яме, заполненной мутной цветущей водой.
И вот здесь Афганка завис окончательно. Время шло, а попутного транспорта все не было. Афганка ходил взад-вперед, искал место, где лучше встать, стоял часами — и снова возвращался обратно. Афганка проклял тот миг, когда сел на собаку, и проклял себя за то, что так поспешно уехал от собаки. А вдруг водителю все-таки удалось ее поднять и она
- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (5) »