находились в семье посланника, а затем в семье сестры барона Эрнеста — Шательперрон. Эти хорошо сохранившиеся капсюльные (пистонные) пистолеты экспонировались на устроенной С. М. Лифарем юбилейной пушкинской выставке 1937 года в зале Плейель в Париже. В каталоге выставки С. М. Лифарь дал подробное описание пистолетов и их репродукцию; в специальной грушевидной коробочке, по его словам, сохранился «тот самый порох», в угловом углублении — большие свинцовые пули. Потомок Шательперронов уже в наше время продал пистолеты в частный музей, посвященный истории почты, — он находится во Франции на берегу реки Луары, около города Амбуаза. Эти исторические пистолеты в 1969 году видел праправнук Пушкина, живший в Париже, Георгий Михайлович Воронцов-Вельяминов. Пистолеты привлекают к себе внимание посетителей музея; на внутренней стороне крышки ящика хорошо видна марка мастера. Владелец музея Пьер Поль сопроводил их такой аннотацией: «Пистолеты дуэли поэта Пушкина (автора «Станционного смотрителя») с Дантесом»^[28].

Пистолеты, принадлежавшие Пушкину, были заказаны им в 1836 году, вероятно, через оружейный магазин Куракина. Эти пистолеты новейшего образца делались на известной фабрике оружия Лепажа в Париже. Фабрика в свое время изготовляла оружие для Наполеона. (Интересно заметить, что пушкинские герои Онегин и Ленский стрелялись на пистолетах Лепажа, но кремневых, тогда как у Пушкина были капсюльные, широко производившиеся за границей уже во второй половине 1820-х — 1830-х годов.)

Пистолеты Пушкина еще в 1937 году находились в Познани у майора Альбина Земецкого. Они вместе со всеми принадлежностями лежали в специальном деревянном ящике, украшенном металлическими накладками, на середине крышки выбиты инициалы «A. S. Р.» (Александр Сергеевич Пушкин). На обратной стороне крышки на кожаной квадратной наклейке — тисненая надпись: «Тире сгёе pour monsieur Pouchkine. 1836 а. Lepage Paris» (Образец, сделанный для господина Пушкина. 1836 год. Лепаж в Париже).

Сообщение о пушкинских пистолетах с воспроизведением их фотографии появилось в юбилейные дни 1937 года в одном из иллюстрированных польских журналов. Автор статьи сообщает, что «в ящике еще и сейчас найдется литая оловянная пуля, а также капсюля, которые были использованы в поединке. В одном из угловых ящичков находится еще билет благотворительной лотереи января 1837 года, приготовленный для забивания пороха» (пыж).

Пистолеты эти были приобретены майором А. Земецким незадолго до первой мировой войны у одного русского офицера в Варшаве. То, что пистолеты очутились в Варшаве, естественно. Там служили и жили многие современники Пушкина.

В настоящее время местонахождение пистолетов Пушкина неизвестно.

Перстень-талисман с восточной надписью на камне

Перстень-талисман с восточной надписью на камне поэт носил до самой смерти и связывал с ним силу своего поэтического таланта. Пушкин запечатывал этим перстнем некоторые свои письма. В черновых записях поэта сохранился рисунок, изображающий часть руки с перстнем-талисманом на указательном пальце (оборот листа с автографом наброска «О бедность! затвердил я наконец…»). Стихотворение «Талисман» навеяно ощущениями, возникавшими в связи с таинственной для Пушкина надписью на камне, украшающем перстень, и образом прекрасной женщины, подарившей его поэту.

Когда Пушкин умер, В. А. Жуковский снял любимый перстень поэта с его руки и оставил у себя.

Описание перстня сделал в 1899 году один из посетителей юбилейной пушкинской выставки в Академии наук в Петербурге: «Этот перстень — крупное золотое кольцо витой формы с большим камнем красноватого цвета и вырезанной на нем восточной надписью. Такие камни со стихом Корана или мусульманской молитвой и теперь часто встречаются на Востоке».

Надпись на перстне вырезана зеркально. Вот вариант перевода, сделанного ученым-востоковедом А. Я. Горкави: «Симха, сын честного господина Иосифа старца, да будет благословенна его память»^[29].

Сложилось много легенд вокруг перстня-талисмана. И даже сейчас в печати иногда искажается подлинная история этой реликвии.

Перстень Пушкина унаследовал сын В. А. Жуковского, Павел Васильевич, и в 1875 году в Париже передал его Ивану Сергеевичу Тургеневу.

В этой связи интересен рассказ журналиста и писателя, русского вице-консула в Далмации Василия Богдановича Пассека, записавшего свою беседу с И. С. Тургеневым: «Во время бытности моей в Париже в 1876 году почти каждый день имел счастье видеться с Иваном Сергеевичем Тургеневым, и однажды, совершенно случайно, разговор между нами перешел на тему о реликвиях, вещественных воспоминаниях, свято сохраняемых в национальных музеях на память о лучших представителях народной