пристойность. — Там его и зарезали.

Сано оцепенел: это действительно серьезно, поскольку любое покушение на члена правящего клана Токугава расценивалось как угроза режиму и считалось государственной изменой. А убийство столь близкого сёгуну человека являлось особо опасным преступлением.

— Каковы обстоятельства убийства? — спросил Сано.

— Детали нам неизвестны, — отозвался младший из посланцев, бравый начальник телохранителей сёгуна. — Вы сами должны выяснить это. Сёгун приказал вам расследовать преступление и схватить убийцу.

— Я приступлю к работе немедленно. — Поклонившись посланцам, Сано ощутил, как ответственность легла ему на плечи тяжелым бременем, и неизвестно, выдержит ли он его. Детективная работа была его призванием, он не боялся трудностей, связанных со справедливым возмездием убийцам, но пока не был готов к очередному крупному делу. Расследование преступлений «Черного Лотоса» измотало его физически и морально. Он ощущал себя раненым воином, снова идущим в бой, хотя его раны еще не затянулись. И понимал, что это убийство таит в себе не меньшую опасность, чем дело «Черного Лотоса».

После долгой поездки, продрогшие Сано, Хирата и пятеро полицейских около девяти утра добрались до квартала удовольствий. Снежинки, медленно кружась, опускались на черепичные крыши Ёсивары; в водах окружающего квартал рва отражалось затянутое тучами небо. Над опустевшими полями пронзительно кричали вороны. Сано и его спутники спешились у высокой стены, удерживающей шумное веселье в установленных для него пределах, а проституток — от побега. Белые облачка дыхания уносил ледяной ветер. Они оставили коней конюшему и направились по мосту к запертым ярко-красным воротам, из-за которых неслись возбужденные крики.

— Выпустите нас! — требовали мужчины. — Мы хотим вернуться домой!

— Никто никуда не пойдет! Приказ полиции, — отвечали задержанным стражники из Ёсивары.

Тяжелые доски ворот затряслись от ударов.

— Значит, полиция первой попала на место преступления, — сказал Хирата. На его молодом лице появилась тревога.

У Сано упало сердце, поскольку, несмотря на свое высокое положение и близость к сёгуну, от полиции Эдо он мог ожидать скорее помех, чем содействия.

— По крайней мере, они задержали людей, которые были в Ёсиваре прошлой ночью. Это избавит нас от проблем с поиском свидетелей.

Он подошел к стражникам, которые поспешили поклониться ему и его людям. Сано представился, объявил о цели своего приезда и спросил:

— Где смерть настигла правителя Мицуёси?

— В агэя «Овария», — ответили ему.

Сано знал, что Ёсивара — замкнутый мирок, живущий по собственным правилам. Здесь жили примерно пятьсот проституток, ценившихся в соответствии со своей красотой и умениями. Первоклассные женщины именовались таю с постоянным эпитетом кэйсэй — разрушающие замки, — поскольку своим влиянием могли уничтожать мужчин и стирать с лица земли целые царства. Хотя все проститутки жили и принимали мужчин в борделях, таю развлекали посетителей в агэя, домах свиданий, которые использовались только для этих целей. «Овария» была самой престижной и предназначалась для богатых и именитых клиентов.

— Откройте ворота и дайте нам пройти, — приказал Сано стражникам.

Те подчинились. Сано и его люди вошли в квартал удовольствий сквозь вопящую толпу. На главной улице Наканотё, делящей Ёсивару пополам, ветер раскачивал незажженные фонари на скатах крыш деревянных зданий и разносил запах мочи. Чайные домики были полны сердитых помятых мужчин. Женщины с разрисованными лицами алчно поглядывали на прохожих сквозь решетки на окнах. Вслед Сано и его отряду звучали возбужденные голоса, солдаты Токугавы патрулировали Наканотё и шесть перпендикулярных ей улиц.

Убийство наследника сёгуна на время остановило непрерывные празднества.

Сано повернул на улицу Агэятё, по обеим сторонам которой располагались дома свиданий с зарешеченными фасадами и балконами. Слуги прохаживались перед крытыми подъездами. Дым от угольных жаровен завивался на ветру и смешивался со снежинками. Несколько самураев стояли на часах перед «Оварией», покуривая трубки. У некоторых на плащах виднелись гербы Токугавы в виде трилистника штокрозы; в руках других, одетых в узкие штаны и короткие кимоно, были дзиттэ — металлические палки для отражения удара меча, обычное оружие полицейских. Все они с откровенной враждебностью смотрели на Сано.

— Догадываюсь, кто их сюда привел, — гневно прошептал Хирата.

Когда они подошли к «Оварии», дверь открылась, и из дома вышел высокий широкоплечий самурай в роскошном плаще, подбитом черным шелком, — чуть за тридцать, надменный, с худым, поразительно красивым лицом. При виде Сано его полные, чувственные губы искривились в мрачной усмешке.

— Приветствую, сёсакан-сама, — сказал он.

— Приветствую вас, досточтимый начальник полиции Хосина, — ответил Сано. Они обменялись поклонами, и воздух буквально завибрировал от ненависти.

Впервые они встретились в Мияко, императорской столице, где Сано расследовал убийство придворного сановника. Хосина был главой местной полиции и делал вид, что помогает Сано, а на самом деле интриговал против него вместе с канцлером Янагисавой, самым могущественным чиновником в стране после сёгуна. Янагисава и Хосина стали любовниками, и канцлер назначил Хосину начальником полиции Эдо.

— Что вас сюда привело? — Хосина не скрывал, что Сано вторгается на его территорию.

— Приказ сёгуна, — ответил Сано, привыкший к его неприкрытой враждебности. Тогда, в Мияко, Сано победил, и Хосина не забыл этого. — Я прибыл, чтобы расследовать убийство. Если, конечно, вы уже не нашли преступника.

— Нет… — неохотно бросил Хосина и, скрестив на груди руки, загородил вход в агэя. — Но вы напрасно сюда приехали, поскольку я уже веду расследование и готов предоставить вам необходимую информацию.

Результатом дела в Мияко стало перемирие между Сано и Янагисавой — прежними врагами, — но Хосина не смирился, усматривая в Сано угрозу своей карьере в бакуфу, военном правительстве Японии. И теперь, укрепившись в новой должности и обзаведясь союзниками, он начал действовать против него. Их пути часто пересекались, и Хосина старался показать себя более талантливым детективом и всячески пытался подорвать позиции Сано. Он вел собственное следствие по тем же делам в надежде опередить Сано и стяжать все лавры. Хосина явно не собирался отступать и на сей раз, и Сано не мог остановить его. Он был высокопоставленным чиновником сёгуна, а Хосина — фаворитом канцлера Янагисавы, который