требовательным мявом. - К ногтю кого прижать разве что?.. Кабы бы мы с тобой не пили, Правдорубиха… - Комендант сделал паузу и решительно потряс головой. - Нет, и тогда бы не стал. Ежа хрен зажмешь, а ты - тот же еж. И мы с тобой пили!..

Установившееся в комнате пространство всеобщего братства так меня умилило, что "значительно промолчать" получилось влегкую. Горовата столкнул со стола ещё одну бутылку, бросил в рот горсть икры, облизал пальцы и деликатно рыгнул.

- Что за жизнь! Беда за бедой, на беде сидит и бедой погоняет… - проворчал он. - Живу в апартаментах тюремных, зелья пью старые, икру ем черную… Вот он, удел простого коменданта - ждать и надеяться… что припрётся, наконец, кто-нить, кого не жалко! Да где же этот тухлый хек в утробе больного верблюда, чтоб ему дышалось через раз да с присвистом?!

Ответ пришел из совершенно неожиданного источника.

- Твой уважаемый письмоводитель, он же глашатай просил передать, что не придет, ибо подает в отставку: здешний климат стал вреден для его здоровья, - любезно сообщил хрипловатый баритон, и из стены выплыла долговязая фигура знакомого старика, окруженная блекло-голубым сиянием. Призрак покосился на Горовату, замершего с не донесенной до рта стопкой, снисходительно кивнул мне и, как ни в чем не бывало, продолжил: - Хотя вообще-то не просил. Нет, просил, но кой о чем другом, а про тебя, толстяк, сказал: "На… к бесам борова! На… лесом эту работу! Я не я буду, если не… хмм… подгажу напоследок этому… пузану!" Не слишком благородно, зато от души. А души в людях - самое вкусное… Ух ты, здорово, кисюля!

Он наклонился, сунув голову прямо в столешницу. Кошка, завывая, как разбуженная гарпия, пушистым пушечным ядром пролетела по комнате и забилась под диван. Разбуженный Ишко приподнял мордочку, сонно пошевелил усами, приоткрыл глаз - и, заметив призрака, подпрыгнул, как ужаленный, судорожно пригладил взъерошенную шерсть на макушке и сел так прямо, точно ему в позвоночник вогнали гвоздь. Горовата автоматически опрокинул стопку в рот, поперхнулся, и его лицо начало наливаться нездоровой синевой.

- Когда пьешь, закусывать надо, досточтимый бояр, - наставительно заметил мертвый маг. - Сердечко-то у тебя не железное, а услуги целителей нынче таковы, что легше будет уколоться и упасть на дно колодца!.. - Он скрипуче рассмеялся собственной шутке, но тут же в притворной суровости свел брови и погрозил мне пальцем. - А тебе вообще не надо, правдой меченая. Эй, ты бровки-то опусти! Чего не надо? Закусывать, а пить - тем паче. Щиты щитами… отличные щиты, к слову, вот уж чего не ожидал от такого сопляка! И ведь он у тебя еще и смертожор! а здоровье побереги; ты ж жена и мать будущая. Тебе детей рожать, а ты водишься, с кем не попадя, пророчишь ему, что попало, да еще и пьешь такое, что самому впору пропасть!.. Хмм, неплохого качества, между прочим… - Рука призрака прошла сквозь бутылку.

Карманы едва не лопались от амулетов, щиты, видимо, тоже были на месте, чувство юмора у мертвого мага имелось, и некрупная психологическая пакость почти наверняка сошла бы мне с рук, но, открыв рот для прочувствованного спича, я тут же его закрыла.

Говорить не хотелось. Честно.

Комендант каким-то чудом исхитрился протолкнуть водку в нужное горло и, раскашлявшись, безвольно откинулся на спинку стула. Лицо его было синюшным, как у трупа, руки судорожно подергивались. Я требовательно протянула руку к призраку и, получив искомый стакан с водой, великодушно вручила его Горовате.

Способность магов копаться у тебя в голове, как в своём кармане - чертовски раздражающая штука. Но временами - раздражающе полезная.

Призрак задумчиво посмотрел на меня, перевел взгляд на жадно отхлюпывающего воду коменданта, и по его лицу пробежала едва заметная рябь.

- Неужто молчать выучилась, мозгоклюйка? - недоверчиво спросил мертвый маг. - Прежде-то тебя не заткнуть было… хотя таким, как ты, только Смертные на пользу и идут. Откат догнал или все-таки?.. Нет, не может быть, чтобы на тебя так подействовало, проверено ж… ерунда какая-то запредельная… так о чем это я?

- О глашатае, - с потрясающей лаконичностью сообщила я, машинально перебирая амулеты в правом кармане и недовольно отодвигая Жабий камень, так и норовивший запрыгнуть в ладонь.

Экспериментальным путем я установила, что Санти ухитрился во все свои амулеты впихнуть некий "стресс-сигнал": когда возникала очередная непредвиденная ситуация, нужное колечко или брошка словно бы по щучьему веленью оказывались под рукой. К несчастью, некоторым диковинам некромантской "заботы" досталось с лишком. Жабий камень, например, пребывал в полной уверенности, что каждый пятый в этом мире (а то и третий) мечтает только о том, как бы половчее меня отравить.

Пребывал бы, если бы у него были мозги.

…нет, ну в самом деле! Я в очередной раз отпихнула назойливый амулет. Из одной бутылки же пили! Да и чем здесь травиться?..

- Глашатай? - с преувеличенным удивлением переспросил старик. - Что за глашатай? Нет у нас таких…

Он только произнес это, и я поняла: точно. Нет.

Гость буквально лучился благодушием. Если бы речь шла о человеке, я бы сказала, что он только что встал из-за стола после отличного обеда.

Да. Мёртвый маг, определенно был сыт.

- О глашатае. Пожалуйста, - всё с той же непривычной лаконичностью проговорила я и выжидающе уставилась на мага.

- Да! - прохрипел Горовата, выбулькав воду из стакана.

- Конечно, конечно, Гороватушка…

1 pint /pt (английская пинта) = 570 мл