который всегда всё знает.
— А что означает его надпись? — задумалась я.
— Етисапс, — прочитал Пат.
— Да, но что это значит?
— Давайте спросим у него самого, — предложил Тукка.
Мы стали кричать и размахивать руками, показывая, что Сампа должен открыть форточку. Когда он наконец понял, мы спросили у него:
— Что это ты написал на стекле?
— Вы что, читать разучились? — удивился Сампа.
— Мы прочитали, но что это значит? — допытывалась Ханна.
— Как что? — не понял Сампа.
Похоже, он совершенно забыл то, что только что написал.
— Етисапс! — хором закричали мы.
Оказалось, что Сампа и сам не знает, что это значит.
— Наверное, это по-английски, — решил Сампа. — Но вообще-то мне нужна помощь. Я не знаю, как отсюда выбраться.
Пришлось объяснить Сампе, что если ты наказан, то уж никак не выбраться и надо сидеть до конца. Сампа расплакался и стал уверять нас, что он вовсе не наказан, а его просто случайно закрыли в классе. Тогда и мы вспомнили, что на последней перемене играли в прятки, а потом неожиданно пришел учитель, и тут все, видимо, забыли про Сампу.
— Я вылез, а вокруг никого, и все двери закрыты, — ревел Сампа. Он у нас в классе главный по плачу.
— Не волнуйся, твой табель у меня, — вспомнил вдруг Тукка.
Получилось очень смешно: Сампа был наверху, а его табель внизу, а у Пата наоборот: сам он был внизу, а его табель наверху. Только Пату и Сампе было не до смеха.
— Не мог бы ты стряхнуть вниз мой табель, раз уж ты всё равно сидишь наверху, — любезно попросил Пат. Сампа согласился, но взял с нас обещание, что мы не оставим его одного, даже если получим наконец табель Пата.
Сампа осторожно высунулся в окно, схватился за ветку и легонько её тряхнул. Но табель держался крепко.
— Сильнее, — закричал Тукка. Сампа высунулся ещё дальше и тряхнул сильнее. Табель подпрыгнул на месте, но не упал. Далее случилось невероятное: Сампа вывалился из окна и повис, как гамак, между окном и веткой. Ногами он зацепился за раму, а руками крепко схватился за ветку.
— Ух ты, как это у него так получилось?! — восхищённо охнула Ханна.
— А теперь потряси, — советовал Пат.
— Спасите! — простонал Сампа.
— Я понял, что за надпись была на стекле! — закричал Тукка.
Но в тот же миг ноги Сампы отцепились от рамы, и ветка, словно пружина, перенесла его на другую сторону дерева. В одно мгновение он оказался верхом на другой ветке. Мы, конечно, дружно захлопали. Никто и не знал, что Сампа умеет перелетать с ветки на ветку, прямо как Тарзан.
— Пожалуйста, покажи ещё раз, — умолял Пат, но Сампа только качал головой и изо всех сил держался за ветку.
Только тут мы заметили, что табель-самолётик Пата отцепился наконец от ветки и теперь плавно опускался на землю.
— Спасибо! — громко закричал Пат, легко поймав его.
— А как же я? — спросил Сампа, сидя верхом на ветке.
Мы стали дружно убеждать его, что провести лето на дереве гораздо интереснее, чем в классе. Но Сампа расплакался и сказал, что хочет домой. Вечно он всем недоволен.
— Вы всё ещё здесь? — неожиданно спросил знакомый голос. — Что же вы всё-таки там разглядываете?
Учитель подошёл и встал рядом с нами.
— Облака и самолёты, — сказал Пат.
— Сампу на дереве, — сказали все остальные.
— И правда, чёрт возьми! — закричал учитель, заметив Сампу. — Но что он там делает?
Мы, конечно, рассказали, как Пат сделал из табеля самолётик, который застрял на ветке, и как рассердилась бы по этому поводу мама Пата. И как Сампа написал на окне странное слово «етисапс» и сам не знал, что это значит. Тукка добавил, что он сразу догадался, но не успел рассказать, потому что Сампа стал показывать акробатические номера и летать с ветки на ветку, как Тарзан. И вот теперь, закончили мы, Сампа сидит на ветке и не хочет на каникулы.
Учитель всё это время неотрывно смотрел на Сампу, который сидел на дереве, крепко обхватив толстую ветку.
— Эх, — тяжело вздохнул учитель и полез на дерево.
Мы и не знали, что наш учитель так здорово лазает по деревьям. Вместе с Сампой они могли бы выступать в цирке. Из них получился бы хороший акробатический дуэт. Жаль только, что учитель потерял свои очки как раз в тот момент, когда подобрался к Сампе.
— Дорогой, что ты там делаешь? — спросила жена учителя. Она с коляской вошла во двор и остановилась рядом с нами. У учителя и его жены родился ребёнок сразу после нашей экскурсии.
— Не могу сказать, потому что без очков ничего не вижу, — ответил учитель. — Не могла бы ты, если тебе не сложно…
Пожарные приехали очень быстро. Жаль только, что без сирены. Они сняли с дерева вначале Сампу, а потом учителя.
— Надо же, какой ранний урожай в этом году, — смеялись они. — Особенно этот большой, этакий фрукт.
Учитель ничего не сказал, а вместе с женой поспешил домой. Сампа же был в прекрасном настроении.
— Эх, как здорово всё получилось! — сказал он, когда пожарные уехали. — А твой табель-самолётик просто герой!
Пат стал рассказывать, как ему пришла в голову эта блестящая идея, а в завершение устроил показательный полёт табеля-самолётика. Все признали, что Пат настоящий мастер. Особенно после того, как его самолётик застрял на той же самой ветке, откуда мы только что пытались его сбить.
— Етисапс, — прочитал Пат.
— Да, но что это значит?
— Давайте спросим у него самого, — предложил Тукка.
Мы стали кричать и размахивать руками, показывая, что Сампа должен открыть форточку. Когда он наконец понял, мы спросили у него:
— Что это ты написал на стекле?
— Вы что, читать разучились? — удивился Сампа.
— Мы прочитали, но что это значит? — допытывалась Ханна.
— Как что? — не понял Сампа.
Похоже, он совершенно забыл то, что только что написал.
— Етисапс! — хором закричали мы.
Оказалось, что Сампа и сам не знает, что это значит.
— Наверное, это по-английски, — решил Сампа. — Но вообще-то мне нужна помощь. Я не знаю, как отсюда выбраться.
Пришлось объяснить Сампе, что если ты наказан, то уж никак не выбраться и надо сидеть до конца. Сампа расплакался и стал уверять нас, что он вовсе не наказан, а его просто случайно закрыли в классе. Тогда и мы вспомнили, что на последней перемене играли в прятки, а потом неожиданно пришел учитель, и тут все, видимо, забыли про Сампу.
— Я вылез, а вокруг никого, и все двери закрыты, — ревел Сампа. Он у нас в классе главный по плачу.
— Не волнуйся, твой табель у меня, — вспомнил вдруг Тукка.
Получилось очень смешно: Сампа был наверху, а его табель внизу, а у Пата наоборот: сам он был внизу, а его табель наверху. Только Пату и Сампе было не до смеха.
— Не мог бы ты стряхнуть вниз мой табель, раз уж ты всё равно сидишь наверху, — любезно попросил Пат. Сампа согласился, но взял с нас обещание, что мы не оставим его одного, даже если получим наконец табель Пата.
Сампа осторожно высунулся в окно, схватился за ветку и легонько её тряхнул. Но табель держался крепко.
— Сильнее, — закричал Тукка. Сампа высунулся ещё дальше и тряхнул сильнее. Табель подпрыгнул на месте, но не упал. Далее случилось невероятное: Сампа вывалился из окна и повис, как гамак, между окном и веткой. Ногами он зацепился за раму, а руками крепко схватился за ветку.
— Ух ты, как это у него так получилось?! — восхищённо охнула Ханна.
— А теперь потряси, — советовал Пат.
— Спасите! — простонал Сампа.
— Я понял, что за надпись была на стекле! — закричал Тукка.
Но в тот же миг ноги Сампы отцепились от рамы, и ветка, словно пружина, перенесла его на другую сторону дерева. В одно мгновение он оказался верхом на другой ветке. Мы, конечно, дружно захлопали. Никто и не знал, что Сампа умеет перелетать с ветки на ветку, прямо как Тарзан.
— Пожалуйста, покажи ещё раз, — умолял Пат, но Сампа только качал головой и изо всех сил держался за ветку.
Только тут мы заметили, что табель-самолётик Пата отцепился наконец от ветки и теперь плавно опускался на землю.
— Спасибо! — громко закричал Пат, легко поймав его.
— А как же я? — спросил Сампа, сидя верхом на ветке.
Мы стали дружно убеждать его, что провести лето на дереве гораздо интереснее, чем в классе. Но Сампа расплакался и сказал, что хочет домой. Вечно он всем недоволен.
— Вы всё ещё здесь? — неожиданно спросил знакомый голос. — Что же вы всё-таки там разглядываете?
Учитель подошёл и встал рядом с нами.
— Облака и самолёты, — сказал Пат.
— Сампу на дереве, — сказали все остальные.
— И правда, чёрт возьми! — закричал учитель, заметив Сампу. — Но что он там делает?
Мы, конечно, рассказали, как Пат сделал из табеля самолётик, который застрял на ветке, и как рассердилась бы по этому поводу мама Пата. И как Сампа написал на окне странное слово «етисапс» и сам не знал, что это значит. Тукка добавил, что он сразу догадался, но не успел рассказать, потому что Сампа стал показывать акробатические номера и летать с ветки на ветку, как Тарзан. И вот теперь, закончили мы, Сампа сидит на ветке и не хочет на каникулы.
Учитель всё это время неотрывно смотрел на Сампу, который сидел на дереве, крепко обхватив толстую ветку.
— Эх, — тяжело вздохнул учитель и полез на дерево.
Мы и не знали, что наш учитель так здорово лазает по деревьям. Вместе с Сампой они могли бы выступать в цирке. Из них получился бы хороший акробатический дуэт. Жаль только, что учитель потерял свои очки как раз в тот момент, когда подобрался к Сампе.
— Дорогой, что ты там делаешь? — спросила жена учителя. Она с коляской вошла во двор и остановилась рядом с нами. У учителя и его жены родился ребёнок сразу после нашей экскурсии.
— Не могу сказать, потому что без очков ничего не вижу, — ответил учитель. — Не могла бы ты, если тебе не сложно…
Пожарные приехали очень быстро. Жаль только, что без сирены. Они сняли с дерева вначале Сампу, а потом учителя.
— Надо же, какой ранний урожай в этом году, — смеялись они. — Особенно этот большой, этакий фрукт.
Учитель ничего не сказал, а вместе с женой поспешил домой. Сампа же был в прекрасном настроении.
— Эх, как здорово всё получилось! — сказал он, когда пожарные уехали. — А твой табель-самолётик просто герой!
Пат стал рассказывать, как ему пришла в голову эта блестящая идея, а в завершение устроил показательный полёт табеля-самолётика. Все признали, что Пат настоящий мастер. Особенно после того, как его самолётик застрял на той же самой ветке, откуда мы только что пытались его сбить.