Уходя из больницы, ни мама — продавец, ни девочка не сказали мне «спасибо». От такого семени разве может появиться доброе племя, пусть даже и с красивым лицом?
Как‑то значительно позже, в другом отделении того же корпуса.
— Изабелла, говорят, что ты здорово умеешь материться?
— Кто говорит?
— А вот она. Как‑то ты вела какого‑то мужика по лестнице, то ли за шиворот, то ли еще как, и так ему втолковывала что‑то, что, наверно, ничего вокруг не замечала. А она так и остолбенела в коридоре. Так умеешь ты или нет?
— Конечно, умею. Но не больше, чем ты. А девочка что‑то перепутала. Она же по молодости лет не умеет никак, вот ей и показалось семеро в санях.
И уже обращаясь к девочке.
— Хочешь, научу?
— Не — е-е — т.
— Вот и правильно.
Так трижды в жизни я воспользовалась этим оружием. Трижды за тридцать три года. А теперь как‑то пыталась вспомнить. Сбиваюсь, повторяюсь — не тот сленг. Может, если меня разозлить как следует, довести до белого каления, и вспомню?
Декабрь, 1993 г.
(обратно)