классов, и под давлением народных волнений король вынужден был в марте 1792 года призвать к власти министерство жирондистов. Война началась неудачно для Франции, 10 августа 1792 года король Людовик XVI был отрешен от власти. Между тем шла война, и непосредственная опасность взятия Парижа удвоила ряды революционных войск. Битва при Вальни в сентябре 1792 года решила вопрос в пользу революции. Законодательное собрание, вечно колебавшееся между революцией и контрреволюцией, уступила свое место Конвенту. Пестрый блок социальных групп, включавший широкие слои мелкой буржуазии и трудящихся масс Франции, являлся решающей силой революции в годы Конвента. 9-ое термидора 27 июля 1794 года - момент падения Робеспьера знаменует собой торжество буржуазной республики - так называемую эпоху Директории. В 1799 году побеждает Бонапарт. Этот конец революции, Это медленный поворот к реставрации монархии.

Развитие классовой борьбы в истории французской революции по мнению Маркса имеет свою восходящую и нисходящую линию. Революция началась как "общенациональный" протест, и в первые годы власть перешла в руки буржуазной аристократии для того, чтобы под руководством торгово-промышленной буржуазии продолжать штурм старых монархических и феодальных устоев. Но торгово-промышленная буржуазия потерпела поражение в борьбе с мелкой буржуазией, которая возглавила трудящиеся массы страны. Диктатура Робеспьера - это был кульминационный пункт этой "восходящей" линии. В годы Директории диктатура денежных тузов сменяет мелко-6уржуазную диктатуру, чтобы, пройдя чистилище буржуазной республики и империю Наполеона, уступить в 1815 г. место Бурбонам и власти крупных землевладельцев в союзе с пока малочисленной группой новых "феодальных буржуа", крупных предпринимателей.

Линия буржуазно-революционного развития на пятнадцати лет прерывается реставрацией Бурбонов. Дальнейшие буржуазные революции - 1830, 1848 и 1870 гг. - отдельные этапы по пути победы буржуазного государства во Франции и в то же время - ступени восходящей линии в истории формирования нового класса - пролетариата.

Мы ограничимся здесь только этой общей наметкой классового анализа эпохи, отражающейся в литературных произведениях, входящих в состав "История молодого человека".

В каждом отдельном случае, на отдельных примерах мы будем тщательно следить за движением наших героев, представителей той или другой общественной группы, по восходящим и нисходящим линиям не только их линий судьбы, но и судьбы их класса. Французская революция с ее замыслами, осуществленными и неосуществленными, определяя собою начало нового культурного века, возникла не как что-то одинокое и незнакомое Европе. Буржуазной революции на континенте предшествовал промышленный переворот на Британских островах, начавшийся еще в XVII столетии. Длительный и упорный, этот переворот совсем иными путями, нежели во Франции, успел привести английскую буржуазию и дворянство к большим житейским победам раньше, чем во Франции успела разыграться битва между дворянством и буржуазией. Так или иначе, Англия конца XVIII века была более передовой страной, чем любая страна Европы. Ее "огороженные" поля, огромные животноводческие предприятия лордов, суконные фабрики ее горожан вызывали зависть европейских путешественников. Ее философы-материалисты, ее ученые, ее знаменитая "Энциклопедия Чемберса" - все это казалось каким-то недостижимым благополучием ближайшим соседям-французам.

Наоборот, англичане не без самодовольства подчеркивали свое отрицательное отношение к европейской отсталости. Они гордились своим богатством, хотя оно высчитывалось не по числу сытых и счастливых людей, а по весу золотых слитков в лондонском казначействе, качеству, обитателями земного шара. Они с удовольствием и удовлетворением подчеркивали отсталость своих соседей. Перед заключением с Францией нового торгового договора они обстоятельно знакомились со страной, они посылали людей науки, могущих дать точные сведения о Франции. В таких целях в конце столетия английский ученый агроном Артур Юнг предпринял путешествие по Франции. Небольшой парусник перекинул его через Ламанш. Он вышел ночью на пристани во французском городе Кале по скользким доскам, поддерживаемый двумя слугами, поднялся на крутой берег. Матросы снесли его вещи и погрузили в экипаж, запряженный четверкой. В этом старинном экипаже вместе с другими пассажирами Юнг попал во двор грязной гостиницы, где при свете смоляного факела едва не был убит тяжелым баулом, свалившимся с верхушки кареты. Он заснул в маленькой комнате, ворочаясь от постоянных укусов насекомых, а утром почтовая карета повезла его по дороге на Париж. Двое слуг зябли снаружи, привилегированные пассажиры грелись внутри меховыми муфтами и крепкими напитками. Была осень. Юнг ученый агроном, его интересует осенняя уборка, он спрашивает, слушает, смотрит по сторонам в окна кареты. Перед ним пробегают огромные поля сеньорий - дворянских имений, кое-где виднеются замки с башнями и бойницами, местечки, села и города. На полях самым первобытным способом работают крестьяне. Юнг спрашивает: "Чьи земли?" Ему отвечают: "Нет земель без сеньора". Он узнает, что крестьяне, "лично независимые", фактически являются рабами своего господина. Их сельской земли не хватает для прокормления семей. Когда-то отцы и деды французских крестьян арендовали вдобавок к своему скудному участку землю у "благородных сеньоров". "Но откуда у благородного сеньора земля? - Когда-то слуги королей, бароны, графы, виконты, маркизы получали за службу богатейшие земли Франции. - Откуда же идет власть королей? - Это от века установленный богом порядок. А так как ближайшие к богу люди, служители церкви - посредники между богом и землей, являются самой важной составной частью государства, то и они также владеют богатейшими землями Франции, виноградниками, садами, рыбными ловлями. Духовенство - первое сословие государства, - говорят Юнгу; дворянство второе сословие, опора и блеск трона. Но есть и третье".

Когда-то в очень старые времена взаимных распрей отдельных сеньоров, князей, графов, замки мелких и крупных владельцев подвергались нападениям. В годы этих войн замки выдерживали немалую осаду. Многочисленные слуги и крестьянство соседних деревень сбегались за крепостные рвы и валы сеньориальных владений. Там в пору отсидки не пахали, не сеяли, но ковали оружие, делали седла, обувь, одежду из скопленных сеньором запасов. Шли месяцы, иногда годы. Осаду снимали, часть крестьян возвращалась на поля, а часть, привыкнув к новым занятиям, к ремеслам, оставалась в пределах огороженного бурга - в пределах крепостного