кстати.

На подобный разговор

Я его бы расколол.

Прежде был и спор и скор

На знакомства:

Две рюмахи или три

Пропустили — говори.

Но теперь скребет внутри

Скорбь изгойства.

Несуразная судьба —

Эмиграция в себя,

Словно начисто тебя

Съела фронда.

Вроде ты живой и весь

И душой и телом здесь,

А сдается, что исчез

С горизонта.

Потому теперь и впредь

Не к чему ломать комедь.

И не стал я пить с ним — ведь

Мы б не спелись.

После полусотни грамм

Он, запуган и упрям,

Выдохнул бы: «Пшел к ерам,

Отщепенец...»

Так что про житье-бытье

Мы молчали, а белье

Расстилали, как бабье,

На гладилке.

Потому и обошлось

Без мужских горючих слез,

Без сочувствий, без угроз,

Без бутылки.

1979

* * *

Будь мужчиной и молчи.

Будь, хоть нелегко.

Горя словом не мельчи,

Хоть и велико.

Ткнись в подушку головой

И молчи, пока

Безнадежная любовь,

Как трава, горька.

Грозных молний не мечи,

Пей невкусный чай.

Будь мужчиной и молчи.

Тютчева читай.

I960

СТИХ СТИХУ

Был у Евтушенко

Стих — не самый лучший,

Но ему оценку

Дал мой личный случай.

На большие сроки

Изгнан из шеренги,

Полюбил я строки

Жени Евтушенко.

Описал он просто,

Прямо, без утайки

Лихость, непокорство,

Стойкость ваньки-встаньки.

Жизнь была не нянька,

А скорей — лишенка,

Но грел душу ванька-

Встанька Евтушенко.

Потому что, грустный

И не выйдя рожей,

С этою игрушкой

Был я чем-то схожий...

1988

БАЛЛАДА О БУТКОВЕ

1

В благодатном веке

Без гроша, тишком,

Частию в телеге,

Частию пешком

В Петербург добрался

Юноша Бутков,

И ему достался

Худший из углов.

Жизнь в углах неладна,

Смрад в углах и страх.

Надобно таланта —

Не пропасть в углах.

2

От солдатской доли

Откупившись в долг,

Стал писать в неволе,

Но велик ли толк?

Вроде достоверный

Сочинит рассказ —

“Нет, не Достоевский!.." —

Слышит всякий раз.

3

Не дурак, не лодырь,

Хоть не в меру пил,

Он и впрямь не Федор

Достоевский был.

У того дорога

Из углов крута:

С плаца до острога,

Дальше — в рекрута...

И хотя в падучей

Сотрясалась плоть,

Но ее получше

Охранял господь.

4

Был Бутков напуган,

Нелюдим и зол.

Как за нитки — кукол,

Прототипы вел.

Дело шло не ходко,

И пришли в свой срок

С водкою чахотка,

Госпиталь и морг.

5

Господи, помилуй,

Ну зачем ты дал

Юноше унылый,

Невеликий дар?

Не деля на части,

Весь бы выдал кус —

Без того несчастья

Наводнили Русь.

Дар — не пайка хлеба,

Не для бедняков...

И не узрел неба

Из угла Бутков.

6

Маленький писатель —

Это что за червь?

Ты таких, создатель,

Наплодил зачем?

Где добыть им славы,

Мир перевернуть,

Если сердцем слабы

И таланту чуть?..

1972

МУЗЫКА

В глуши лесной играют Баха

(Не на рояле — клавесине!),

И старый Бах встает из праха —

И снова в славе, снова в силе.

Звучит средь хвои неземная —

Не знаю — фуга ли, соната,

А наша глухомань лесная

Уверена, что так и надо.

Сквозь ветки до небесной тверди

Воскресшие доходят звуки,

Не это ли и есть бессмертье,

Преодоленье смертной муки,

Преодоленье притяженья

Земли, и времени, и долга?..

И замер я от приближенья

Полёта, волшебства, восторга!

За стенкою играют Баха,

И радости моей нет краю,

И взмокла на спине рубаха,

Как будто это я играю,

Как будто я уже причислен —

От музыки окрепший духом! —

К высоким самым, самым чистым

Надеждам, помыслам и звукам.

Гоняет старость и усталость

Бах, заиграв на клавесине.

Такие чудеса остались

Лишь в решете и лишь в России.

1986

БЕЛЫЕ СЛОНЫ

В жгучий полдень он и с ним она,

Ожидая поезда, пьют пиво,

Но уже их участь решена,

Будто у Эсхила и Шекспира.

«Белые слоны». Хемингуэй

Лучшего не сочинил рассказа.

Юности не вороши своей:

Вся стыдом набита до отказу.

Сильными мы были, а меж тем

Оказались дряблыми, как слизни:

Вылезли, неведомо зачем,

Супротив любви и даже жизни.

… От всего давно удалены,

Вспоминаем длинными ночами

Ту новеллу «Белые слоны»

И какими были сволочами.

ПОЭТЫ

В задоре, а может, в запое,

С похмелья, стрезва — все одно, —

Но только в своем Гуляй-Поле

Обмолвился батька Махно:

«Актеры и девки охочи

Любому, кто сверху, служить...»

А знал атаман, между прочим,

Почем в лихолетии жить.

Едва ль не мальчишкой отведав

И кровь, и этап, и острог,

Он все же причислить поэтов

К актерам и девкам не смог.

Жестоким был Нестор Иваныч,

А все ж понимал, голова:

Поэты не падают навзничь,

Не лают чужие слова.

Не менее, чем Откровенье,

Подай им — и вся недолга,

А там хоть хула, хоть забвенье,

Зато не презренье врага.

1988