интерпретации его вибраций, как проявлению ненависти. Природа их была выше моего понимания, поскольку я не сделал ничего такого, что могло бы вызвать у Граха враждебные чувства. Я заключил, что это объясняется его ревностью ко всякому, кто угрожает монополии Граха на время и эмоции старого Мальдивиуса, и ревность эта распространялась и на меня, несмотря на то, что я очутился здесь против своей воли, вынужденный отработать вес железной глыбы. Я испытывал ненависть к тем, кто мог свободно использовать железо на такую мелочь, как оконные решетки.

Должен сказать, что, хотя за время моей службы на Первом уровне мне пришлось пройти через множество испытаний, ни одно из них не было более тяжким, чем приготовление этого обеда.

Грах закончил свои объяснения, поставил передо мной песочные часы, которые должны были указать время приготовления блюд, и оставил меня одного. Я попытался следовать его указаниям, но меня постоянно смущали обозначения времени, расстояние до очага и тому подобные вещи.

Наконец, решив, что теперь все находится под моим контролем, я отправился в кабинет за дальнейшими инструкциями. Конечно же я свернул не туда и потерялся в лабиринте. Кое-как я добрался до входа, с трудом восстановил в памяти формулу для входящего в лабиринт и на сей раз достиг кабинета без затруднений.

— Ну, и где же наш обед? — спросил Мальдивиус.

Они с Грахом сидели на потрепанных стульях. Оба пили из глиняных чашек жидкость под названием «Сликау», ввозимую из Паалуа через западный океан.

— Я должен посоветоваться с вами, сэр… — И я запросил еще о ряде деталей.

Когда колдун сообщил их, я нашел дорогу к выходу. Кухня была полна дыма и вони, ибо за время моего отсутствия основная еда — куски ветчины — превратилась в большие черные головешки. Я снова вернулся в кабинет.

— Ну, — фыркнул Мальдивиус, — а теперь где наша еда?

Я рассказал о том, что случилось.

— Идиот! — вскричал колдун. — Клянусь бородой Зевата, изо всех глупых, тупых, неумелых, беспомощных демонов, которых я когда-либо видел, ты — самый худший!

Он схватил свою палку и стал гонять меня по комнате, ударяя то по голове, то по плечам. Удары обычной палкой такого же размера я едва бы почувствовал, но эта его волшебная дубина вызывала, ударяя, весьма неприятное ощущение жжения. На третьем круге я вознегодовал. Ведь мне ничего не стоило разорвать доктора Мальдивиуса надвое, но меня удерживали от этого контракт и страх перед правительством.

— А почему бы нам не совершить сделку со стариной Сомом, шеф? — сказал хозяину Грах. — Пусть катится на свой 12-ый уровень, а взамен потребуем другого, у которого хоть что-то варит в котелке.

Доктор Мальдивиус остановился, тяжело дыша и опираясь на свою палку.

— Возьми это жалкое подобие демона на кухню и начни все сначала.

Грах снова повел меня по коридору-лабиринту, усмехаясь и отпуская множество замечаний по поводу особенностей моего интеллекта. (Среди человеческих существ очень распространено отпускать подобные бессмысленные замечания — они называют их «шутками» — «ха, ха, ха». Это, кажется, доставляет им удовольствие).

Когда мы пришли, я обнаружил, что вся вода в горшке, в котором варилась репа, выкипела, а сама репа наполовину обгорела и прилипла к стенкам горшка.

Прошло три часа после моего первого попадания на кухню, прежде чем мне удалось приготовить удобоваримый обед для этой пары сварливых колдунов. Потом, направляясь к кабинету, я вновь потерялся в лабиринте. К тому времени, когда я разыскал своих нанимателей, еда была холодной. К счастью для меня, оба они к этому времени выпили столько сликау, что им было уже все равно. Грах все время хихикал. Я спросил Мальдивиуса, когда и что можно поесть мне, но он лишь уставился на меня и пробормотал:

— А? Что? Что?

Так что я вернулся на кухню и приготовил себе обед. То была еда не для гурманов, но я испытывал сильный голод и нашел ее более вкусной, чем все, что мне приходилось есть до сих пор.

В течение последующих дней моя стряпня улучшилась, хотя не думаю, чтобы и тогда я мог претендовать на должность главного повара во дворце великого правителя Первого уровня.

Однажды Грах отправился по какому-то поручению, а Мальдивиус позвал меня в свой кабинет.

— Завтра на рассвете я отправлюсь на муле в Ир, — сказал он. — Надеюсь вернуться через два-три дня. Большую часть времени ты будешь один. Я хочу, чтобы ты охранял этот кабинет и покидал его лишь в самых крайних случаях. Еду принеси сюда и здесь ешь. Спать можешь на диване.

— А разве мистер Грах не составит мне компанию, сэр?

— Не знаю, что ты имеешь в виду под словами «составит компанию» — от моего взгляда не укрылось, что чувства, которые вы друг к другу испытываете, вряд ли можно назвать любовью. Как бы там ни было, я прикажу Граху остаться, но я знаю по опыту, что он ускользнет в Чемниз, как только я скроюсь из вида. Это — одна из причин, по которой я заключил контракт на тебя.

— Для чего он это делает, сэр?

— В городе у него есть девушка, и он захаживает к ней с целью… э… прелюбодейства. Я говорил и говорю ему, что в нашей профессии нужно отказаться от плотских удовольствий. Но он не внемлет моим словам. Подобно большинству юнцов, он думает, что каждый, кто старше его, далеко ушел по пути старческого маразма.

— Сэр, я думаю, что в пятнадцать лет вы были образцом подражания. Если бы Грах мог видеть вас тогда…

— Заткнись и занимайся своим делом, бесстыдный грубиян! Гм. Слушай внимательно. Ты останешься здесь на страже, охраняя мое имущество, особенно сибиллический сапфир. Если кто-нибудь проникнет в кабинет до моего возвращения, тебе следует его сожрать.

— Вы не оговорились, сэр? Я думал…

— Ты здесь не для того, чтобы думать, но для того, чтобы повиноваться приказаниям! Первый же, кто войдет сюда до моего возвращения, должен быть съеден живьем! Никаких исключений! Не думай, что они не предупреждены. Грах написал плакат «Берегись демона» и повесил его у входа. Тебе понятно?

Я вздохнул.

— Да, сэр. Могу я взять на себя смелость задать вам вопрос о причине подобного поручения?

Мальдивиус усмехнулся.

— Мне выпала удача совершить то, что называют вульгарным словом «убийство». Ибо в своем сапфире я увидел рок, приближающийся к Иру. И раз уж я об этом узнал, то смогу потребовать от скряги Синдика значительное вознаграждение в обмен на новость.

— Сэр, я полагаю, что как гражданин Ира вы выполните свой долг, предупредив государство бескорыстно…

— И ты осмеливаешься указывать мне, в чем мой долг? — Мальдивиус схватился за свою палку, намереваясь меня ударить, но овладел собой. —