сидящего рядом с шофером.
Вдруг из подвала виллы Нея донесся шум мотора. Из раскрытых ворот гаража вылетела, как ракета, мощная «БМВ». Водитель —это был Ней — так торопился, что снес деревянный барьер, который со стороны улицы закрывал подход к гаражу. Визжа на повороте, «БМВ» пронеслась по проспекту мимо ошарашенных Сен-Жюста и Ронжье.
Давая газ, Пьер услышал, как выругался комиссар, а потом, не спуская глаз с «БМВ», устремился за ней в погоню, сопровождаемый полицейским автомобилем.
Проспект Акаций находился на окраине Мелана, и скоро они оказались в поле. Ней мчался все быстрее, и Сен-Жюст увидел, что скорость его «Кавы» приближается к двумстам километрам в час.
Пьер хорошо разбирался в машинах и знал, что «БМВ» может достичь двухсот тридцати километров в час, оставив полицейский автомобиль далеко позади.
«Я могу рассчитывать только на себя, — подумал он. — В любом случае он не сдастся».
Сен-Жюст не был уверен, что его мотоцикл может тягаться в скорости с машиной Нея, и это его беспокоило.
Тогда он вспомнил о пистолете, оттягивающем его карман. К сожалению, при скорости двести километров в час Пьер должен был обеими руками держаться за руль. Он взглянул в зеркало: полицейская машина превратилась в черную точку на дороге.
Это была безумная гонка. Мотоцикл отставал от «БМВ» всего на сотню метров.
«Так долго не протянешь, — подумал Сен-Жюст. — Надо что-то предпринимать. Но что?»
Они въехали в какую-то деревню, и Ней был вынужден сбавить скорость. Сен-Жюст воспользовался этим, чтобы к нему приблизиться. Скорость снизилась до ста.
«Сейчас или никогда. — решился Сен-Жюст, доставая из кармана пистолет. — При выезде из деревни буду стрелять по скатам».
Теперь, когда он принял окончательное решение, ему стало немного легче. Он даже улыбнулся, подумав: «К счастью, Ней один. Иначе бы пристрелил бы меня, как кролика».
На выезде из деревни дорога делала крутой поворот. Мотоцикл Сен-Жюста всего на десять метров отставал от «БМВ». В момент, когда Ней давал полный газ, Пьер трижды выстрелил. Он увидел, как машина поехала зигзагами, и понял, что не промахнулся. Но, стреляя, Сен-Жюст потерял управление. Почувствовав, что падает, он прыгнул, чтобы удалиться от мотоцикла, сгруппировался и упал на землю. При этом Пьер ощутил сильный удар по шлему и потерял сознание.
Первое, что он увидел, придя в себя, было взволнованное лицо комиссара, склонившегося над ним.
— Ты меня слышишь? — спросил Ронжье, не заметив от волнения, что обращается к Сен-Жюсту на «ты»...
Пьер слегка наклонил голову.
— Четверть часа ты был без сознания. Мы осмотрели руки, ноги — как будто ничего не сломано. Голова тоже цела. Скоро придет «скорая помощь». Тебе больно?
Ронжье говорил необычайно мягким тоном. Пьер попытался улыбнуться и прошептал:
— Настоящий нокаут! Но думаю, что ничего серьезного.
Лицо комиссара прояснилось:
— Тем лучше, малыш, тем лучше! Ты нас здорово напугал!
Постепенно память возвращалась к Сен-Жюсту. Он попытался встать с помощью полицейского. И должен был вновь сесть, но зато стало ясно, что позвоночник не поврежден. Он спросил:
— Как Ней?
Ронжье повернул голову н подбородком указал на противоположную сторону дороги. Около яблони колесами вверх лежала «БМВ». Комиссар объяснил Сен-Жюсту:
— Мы приехали две минуты спустя. Фермер, который живет напротив, все нам рассказал. Ты выстрелил и упал. Машину Нея сильно занесло, она съехала с дороги и перевернулась. Ней погиб.
— Ох! — вздохнул в отчаянии Сен-Жюст.
Он провел рукой по лбу: голова начинала опять болеть. Приехала «скорая помощь». Ронжье постарался утешить Пьера:
— Не переживай. Без тебя мы бы не догнали Нея. Теперь банда уничтожена. Это главное.
Пролежав один день в больнице, Сен-Жюст отправился на отдых в Менкур. Здесь его навестили Фабиен, Риотт и Кандидо. Даже Гонин соизволил приехать, чтобы поздравить его.
На уикэнд приехал из Парижа Эстев. Пьер лежал в шезлонге под вишней и читал газеты. Эстев подошел к племяннику и уселся у шезлонга на траве. Он похлопал Пьера по руке, едва заметно улыбнулся и сказал:
— Сегодня мы пригласили на ужин много гостей.— Он вздохнул. — В июне всегда наплыв. Не передохнешь.
Пьер отложил газету и посмотрел на дядю, ожидая продолжения. Он был уверен, что Эстев собирается ему сообщить нечто важное.
— С этими гостями ужин наверняка затянется. Все поздно лягут спать. А мне надо серьезно поговорить с тобой.
Он сорвал несколько травинок, понюхал их и продолжил:
— Я виделся с Ронжье. Он мне дал прочесть исповедь Франка. Мы оба согласились, что не следует упоминать о ней в газете.
Пьер покинул шезлонг и растянулся в траве рядом с дядей.
— Одно из двух: или эта история с «Президентством» выдумка, в чем я убежден, или эта организация действительно существует. В этом случае мне не хотелось бы, чтобы она обо всем узнала, а ты стал мишенью для убийц. Ты согласен?
Говоря таким образом, Эстев хотел, чтобы Пьер понял, как он дорог ему. Сен-Жюста насмешило, что дядя в такой завуалированной форме высказывает свои мысли.
— Ты хочешь сказать, что тебе совсем не хочется видеть, как умирает твой племянник?
— Если хочешь, да, — согласился Эстев.
Теперь он растянулся в шезлонге.
— Даже если это «Президентство» существует, у тебя нет никакой возможности противостоять ему. Знаю, что ты мне станешь говорить о власти денег, о несправедливости и всем прочем. Но я уже перешагнул пятый десяток и забыл время бесполезных гневных споров.
Пьер кивнул. Он подумал: «Мне двадцать пять лет, и я верю, что справедливый гнев не всегда бесполезен». Но этот вывод он оставил при себе. Ему не хотелось огорчать Эстева, и он взял шутливый тон:
— Не понимаю, почему ты волнуешься. Со смертью Нея последний след исчез в песках неизвестности. «Президентство» для меня теперь что-то вроде Атлантиды или Лохнесского чудовища. Невероятный сон и ничего более.
Эстев не ответил. Закрыв глаза, он лежал в шезлонге под вишней. Недовольная гримаса появилась на его лице. Он хорошо знал Сен-Жюста. И его слова не успокоили Эстева.
ЛитВек: бестселлеры недели
