интуитивно шли к северу, понимая, что там ваша родина. Все это понятно. Но теперь вы должны вновь вернуться на юг, вернуться ради себя и своих детей. Вы должны передать вашему народу знания, полученные от нас, хотя потребуется много времени, прежде чем они смогут принять их. Если же ваш народ не переменится, он обратится в дикарей.
Ульрика кивнула. Со все возрастающим восторгом она смотрела на множество ярких цветов вокруг, вдыхая их чудесный аромат. С сияющими глазами она улыбнулась Баллантайну.
— Я понимаю, что Арфлейн встревожен, — продолжал тот. — Он чувствует себя виноватым, хотя его вины нет. Все ограничения, существовавшие в вашей жизни, были вызваны суровой реальностью, но теперь надобность в них отпала. Вот почему вы должны идти на юг и передать вашему народу новые знания.
Ульрика показала на цветы.
— Этим вы замените лед? — спросила она.
— Этим и многим другим. Ваши с Арфлейном дети смогут увидеть это, если только пожелают идти дальше на юг. Они смогут жить там, где эти цветы растут сами по себе. — Он улыбнулся, тронутый ее детской радостью. — Вы должны убедить его.
— Он поймет, — убежденно произнесла Ульрика. — А что будет с варварами, Доналом и остальными?
— Мы были вынуждены применить к ним более примитивные методы. Но и они помогут распространить наши идеи.
— Я хотела бы, чтобы Арфлейн пришел сюда, — сказала Ульрика. — Я уверена, ему бы понравилось здесь.
— Возможно. Вернемся к нему?
Увидев подходящих к нему Ульрику и Питера, Арфлейн поднялся.
— Я хотел бы вернуться на поверхность, — холодно произнес он.
— У меня не было ни малейшего намерения держать вас здесь против вашей воли, — сказал Баллантайн. — Теперь вы останетесь одни.
Он вышел из галереи. Арфлейн отправился к отведенным им комнатам. Рядом с ним шла Ульрика.
— Когда мы вернемся во Фризгальт, Конрад, мы сможем пожениться, — взяв его за руку, сказала Ульрика. — Это сделает тебя Главным корабельным лордом. Ты поведешь наш народ в будущее, как того хочет Баллантайн. Ты станешь героем, Конрад, легендой!
— Я не верю в это, — осторожно сняв ее руку, ответил он.
— Конрад?
Он покачал головой.
— Возвращайся во Фризгальт, — сказал он.
— А что будешь делать ты? Ты должен вернуться со мной.
— Нет.
Он нагнулся было поцеловать ее, но внезапно отшатнулся.
— Наша любовь… — Ее голос дрожал. — О, Конрад!
— Наша любовь преступна. Мы уже расплатились за нее. Вес кончено. Я… — Он нахмурился, как будто впервые слышал свой голос. — Я отдаю себя во власть Ледовой Матери. Теперь она может быть уверена в моей верности.
Поцеловав его в плечо, Ульрика вернулась в сад.
ЭПИЛОГ
Город поднялся к поверхности льда, и они разжали объятия. Над ледовой равниной занимался шторм. В высоких башнях города завывал ветер. Питер Баллантайн помог Ульрике подняться в кабину вертолета, который улетал во Фризгальт. Оседлав зверей, варвары с оглушительными криками направили их на юг. Помахав на прощание рукой, Донал повел своих людей через равнину. Арфлейн проводил их взглядом. На его ногах были лыжи, в руках — два копья, над глазами козырек, за плечами мешок. Из кабины высунулась Ульрика. — Конрад… Он улыбнулся. — До свидания, Ульрика. — Куда ты направляешься? — спросила она. Арфлейн показал куда-то вдаль. — На север, искать Ледовую Мать. Как только двигатели машины заработали, он развернулся и, отталкиваясь копьями, устремился прочь. Поднявшись с оглушительным шумом в воздух, вертолет взял курс на юг. Через стекло иллюминатора Ульрика следила за уменьшающейся фигурой Арфлейна. Метель временами закрывала его. Вскоре он окончательно исчез из виду.