чем-ни-будь еще.

— Я обучена одному, — она пожала плечами. — И если бы я занималась чем-то другим, например, техобеспечением, то просто стала бы чьим-то животным, коровой, быть может, — из тех, кого стадом гонят с места на место и кормят травой. А так я, по крайней мере, принадлежу сама себе. Свою награду получаю авансом.

— А во время операции? — темные глаза Кена смотрели напряженно.

Риз сменила позу, чувствуя смутный дискомфорт. «Нервы, — подумала она, — я вся дерганая от адреналина».

— Не совсем понимаю, о чем ты.

— Ты любишь свою работу. У меня, во всяком случае, сложилось такое впечатление.

Она рассмеялась.

— Я люблю висеть на канате и ходить по самому краю. Люблю знать, что все должно быть сделано так, как надо, что любая моя ошибка может обернуться провалом.

Он покачал головой.

— Вот этого я не понимаю.

— Тебе не приходилось становиться животным. Ты специалист по макроэкономике, тебя учили видеть более широкую перспективу. Несколько человек взрывается в шлюзе — это приемлемая жертва. Я такие вещи обычно принимаю лично, как если бы на их месте была я. Вот и все. Видишь ли, думаю, все, кто пытался меня убить, имели в виду более широкие перспективы.

— Я не планирую тебя убивать, — не отводя глаз, Кен выдержал ее взгляд. — Этого в моей перспективе не предусмотрено.

— Возможно, однажды я окажусь между тобой и твоей революцией. Вот тогда посмотрим.

Он промолчал. В твердом взгляде темных, невидящих глаз Риз прочла ответ и поняла: именно этого она и ожидала.

— Риз!

Впервые за пол года она услышала свое имя, и прозвучало оно сейчас здесь, в Узбекистане, из уст не знакомого ей человека на углу улицы. Нейроволокно врубило боевой режим, и, не успела она еще до конца повернуться, субпрограмма уже оценивала стойку незнакомца, рассчитывая возможную опасность и наиболее оптимальную на нее реакцию.

Ему было около сорока. Редеющие русые волосы, высокий лоб с залысинами. Плечи откинуты, руки на виду. Одет в синий жилет поверх клетчатой рубахи, мешковатые брюки из серой шерсти, старые коричневые ботинки с квадратными носами. Улыбка дружелюбная. Телосложения хрупкого, словно некогда подвергся генетическим модификациям. Лицо обветривается на глазах.

— Вы ко мне обращаетесь? — спросила его Риз. — Меня зовут Уолдмен.

Субпрограмма продолжала оценивать его, анализируя малейшие изменения позы, еле заметные движения рук. «Не Кен ли ее продал? — подумалось ей. — Или Чини, решив, что она представляет угрозу для Кена?»

Его улыбка стала шире.

— Ваша осторожность вполне понятна, но нам известно, кто вы. Не волнуйтесь. Мы хотим нанять вас.

— Называйте меня лучше Уолдмен, если вообще хотите со мной разговаривать.

Он, соглашаясь, поднял руки. В нейроволокне проскочил разряд тока. Она заметила, что мочка уха у него бугристая от старых шрамов, как будто кто-то в драке вырвал из нее серьгу.

— Хорошо, мисс Уолдмен. Меня зовут Бергер. Мы могли бы поговорить?

— В «Земной жизни». Через час. Знаете, где это?

— Найду.

Повернувшись, он удалился небрежной походкой. Риз смотрела ему вслед, пока он не скрылся из виду, потом вернулась в квартиру, которую снимала в жилом комплексе на набережной. Поискав следы взлома и обыска — не было ничего, но это еще ни о чем не говорило, — она, чтобы успокоить расходившиеся нервы, почистила пистолет и приняла горячую ванну, пристроив пушку неподалеку. Она вытянулась настолько, насколько позволяла ванна, чувствуя, как вдоль линии волос выступают капельки пота, и лениво воззрилась на маленький жидкокристаллический видеоэкран. Шла задорная программа поп-музыки из Малайи. Сменив одежду, она вернула пистолет в кобуру — программное обеспечение службы безопасности «Земной жизни» начинило бы ее отравленными флешеттами, попытайся она войти в бар при оружии — и снова вышла в город. В воздухе висела песнь муэдзинов. Ее ум перебирал всевозможные варианты.

Бергер — из полиции. Бергер — наемный убийца. Да Вега сдал ее с досады. Чини продал ее имя ради политической выгоды. Кен, пожалев, что слишком много рассказал ей о своей революции, решил прикончить ее прежде, чем она продаст его планы Рэму.

И каждый из этих вариантов правдоподобен.

Когда она вошла в бар, Бергер там еще не появлялся. Бармен был углублен в молитву, поэтому, включив компьютер у стойки, Риз принялась читать линейки новостей, выискивая какую-нибудь зацепку.

Пусто. Инопланетяне не выкинули ничего, что попало бы в заголовки. Однако привлекла внимание одна заметка: изгнанника с Цереса по имени да Вега нашли мертвым рядом с трупами двух его тело-хранительниц. Третья телохранительница — в розыске.

Риз усмехнулась. Узбеки уже, вероятно, превратили да Вега в удобрения.

Усиленные репродукторами голоса муэдзинов смолкли. Вернулся бармен и тут же включил передачу тодо-музыки из Японии. Едва он успел взять у нее заказ, как в бар, сморкаясь в салфетку, вошел Бергер. Он не ожидал, что здесь такой лютый холод весной, объяснил Бергер вместо приветствия. Придется купить теплую куртку.

— Не беспокойтесь, мисс Уолдмен, — добавил он. — Я здесь не для того, чтобы вас убрать. Если бы это входило в мои намерения, я бы сделал это еще на улице.

— Знаю. Но вы можете быть копом, посланным выманить меня из Узбекистана. Надеюсь, черт побери, вы сумеете доказать, что вы тот, за кого себя выдаете.

Усмехнувшись, он тревожно потер лоб.

— Ну, по правде сказать, я действительно что-то вроде полицейского.

— Вот потеха!

Он показал ей удостоверение личности. Пока Риз его изучала, Бергер продолжил:

— Я капитан подразделения «Пульсар» службы безопасности «Ярких Солнц». Мы хотели бы нанять вас для выполнения задания в космосе.

— На Весте?

— Нет. Поближе к Земле.

Риз нахмурилась. Поликорпорация «Яркие Солнца» была одной из двух, созданных специально для торговли с инопланетными Силами. Она занималась практически только импортом Сил, и ее устав воспрещал поликорпорации владеть территориями за пределами своей штаб-квартиры, астероида Веста. С тех пор, как Стюарт провалил сеть Гриффита в Лос-Анджелесе, многие из высшего звена «Ярких Солнц» легли на дно, а все операции на Весте как раз подвергались реструктуризации.

— Подразделение «Пульсар» обеспечивает внутреннюю безопасность на Весте, — сказала Риз. — Подразделение вашей внешней разведки называется «Группа Семь». Так почему «Пульсар» начинает операцию так далеко от дома?

— Мы как раз и хотим, чтобы вы взялись за дело внутренней безопасности. Кое-кто из наших людей ударился в бега.

— Вы хотите, чтобы я их вернула?