требовало чрезвычайных мер…». Розенберги на суде держались мужественно и стойко, даже объявленная в 1951 году смертная казнь не сломила их воли. Два последующих года ФБР пыталось добиться их признания и выдачи сообщников, но вынудить их к этому не удалось. За две недели до казни в заявлении Розенбергов говорилось: «Мы торжественно раз и навсегда заявляем, что даже под угрозой смерти нас не удастся заставить пойти на лжесвидетельство. Истина, совесть и человеческое достоинство не продаются…» Два года шли протесты и апелляции со всего мира, только президенту Эйзенхауэру поступило свыше 200 000 писем и телеграмм с просьбой «предотвратить непоправимое», но и он не внял голосу разума. И все потому, что власти США очень уж хотели запугать казнью Розенбергов тех, кто продолжал работать на советскую разведку. За час до казни Этель нацарапала на клочке бумаги свои последние слова: «Я оплакиваю себя, мертвую, но ведом ли им тот пламень, что спалит мой мозг и грудь?» 19 июня 1953 года супруги Розенберги, трогательно любившие друг друга и двоих своих крошечных мальчишек, обреченных на сиротство, были посажены на электрический стул. В том, что смертный приговор не соответствовал вине Розенбергов, особенно Этель, свидетельствовала публичная казнь в нью-йоркской тюрьме Синг-Синг. Видимо, эта казнь была противна самому Богу, иначе чем объяснить, что после разряда в две тысячи вольт Этель была еще жива? Потребовались второй разряд и третий, когда в 20 часов 16 минут, на десять минут позже мужа, она была объявлена мертвой…

(обратно)

170

Эта организация возглавила в США сбор подписей под Стокгольмским воззванием о запрещении атомной бомбы, в котором прямо говорилось: «Эта бомба — не оружие войны, а средство массового истребления. Применить ее — значит попрать все нормы морали…»

(обратно)

171

Как впоследствии оказалось, ФБР не сумело установить причастность Луиса и Лесли к шпионажу в пользу СССР, но законы разведки таковы, что при возникновении даже малейшей опасности разоблачения советский разведчик или агент должны выводиться из-под удара, чтобы обезопасить не только себя, но и Других, возможно связанных с ними ценных источников информации.

(обратно)

172

Франция.

(обратно)

173

Эти меры безопасности, направленные на сохранение Луиса и Лесли для советской разведки, с одной стороны, оказались излишними: даже будучи арестованными в Англии, они не назвали ни одной фамилии и ни одного факта по «атомному шпионажу», о чем будет сказано в последующих главах повести. С другой стороны, эта акция по их выводу помогла Р. И. Абелю продлить работу в США еще на семь лет и полностью обезопасить советскую нелегальную разведсеть в Америке.

(обратно)

174

Генерал-лейтенант Савченко Сергей Романович — заместитель председателя Комитета информации при МИД СССР, начальник I Главного Управления МГБ СССР (так называлась в 1947–1952 годы внешняя разведка). Умер в 1966 году.

(обратно)

175

В целях обеспечения полной конспирации разрабатывавшейся в Москве операции по выводу Луиса и Лесли из США псевдонимы их были изменены.

(обратно)

176

Встреча проводится по вызову одной из сторон заранее обусловленным сигналом для решения внезапно возникших неотложных вопросов.

(обратно)

177

Антипов Алексей Прохорович — резидент советской разведки в Мексике. Родился в 1907 году в Твери.

(обратно)

178

Громушкин Павел Георгиевич. В годы Великой Отечественной войны он изготовил документы для легендарного советского разведчика Николая Кузнецова на имя старшего лейтенанта Пауля Зиберта.

(обратно)

179

Нептуний.

(обратно)

180

Плутоний. Это название пришло к советским ученым-физикам лишь в 1944 году.

(обратно)

181

Гленн Теодор Сиборг — американский химик и физик, возглавлявший плутониевую часть «Манхэттенского проекта». За открытие плутония-239 удостоен Нобелевской премии.

(обратно)

182

Эмилио Сегре — итальянский физик-экспериментатор. В 1942–1947 годах работал в Лос-Аламосской лаборатории. Нобелевский лауреат.

(обратно)