двери тоже послышался шум. В зал вошел Мелеш. На одном плече у него восседал Агассеир, на другом Ева. Дети громко хохотали. Мелеш ссадил малышей на пол, они тут же понеслись к матери.
— Мама, мама, — кричала Ева. — Там так интересно!
— Мелеш нам показал костер! — вторил ей Агассеир. — Мелеш сказал, там двадцать Андеров, все намазаны маслом, чтобы шипели и трещали.
— А сколько там у Джареда игрушек! — восторгалась Ева. — Человечки, козочки, обезьянки…
— Тихо, тихо, успокойтесь, — шептала детям Ада. Джаред только улыбался, прислушиваясь к детской болтовне. Так же улыбался и Ламех, устроившийся неподалеку. Единственным, кто чувствовал себя не в своей тарелке, оказался Изин. Ему не в радость были эти игры со сжиганием Андеров. Жрецу Каллы казалось, что он уселся на куст крапивы.
Дети успокоились и устроились на подушке у ног матери. Ева замурлыкала под нос какую-то песенку, а Агассеир перемигивался с ворами.
Джаред взъерошил мальчику волосы и посерьезнел.
— Я оставляю Кан-Пурам навсегда, — заявил он.
По залу прокатился ропот. Послышались недоуменные возгласы. Джаред выждал, пока шум стихнет, и продолжил:
— Этим утром, как и в каждый День Андера после войны, из темницы извлекли троих пленных нифилимов и пытали их. Вы знаете, что с ними случилось, и я знаю, хотя я там не был. Конечно, многие считают, что они получили по заслугам. Может быть, так оно и есть. Но мне от этого не легче. — Джаред взял руку Ады. — Некоторые из нас сами пережили пытки. Некоторые жаждут мщения. Я не хочу иметь к этому никакого отношения.
Он замолчал. В наступившей тишине была слышна лишь тихая песенка Евы.
— Я создам новый город, — продолжил Джаред. — Не очень далеко. Мы построим этот город на берегу Ибекса, ближе к Уру.
— Кто еще идет с тобой? — спросил Изин.
— Тринадцать семей, большей частью небогатые. Люди, которые хотят построить новую жизнь. Царем буду я, но каждый мужчина и каждая женщина получат возможность управлять своей судьбой. Я лишь буду обеспечивать их безопасность и разрешать споры. Все, что нужно новым поселенцам, — добрая воля и желание трудиться. Следует усвоить, что никто не становится бедным из-за того, что боги его ненавидят, или богатым из-за того, что боги его любят. Кому-то везет. Кому-то не везет. Только и всего.
— А кто будет нашим царем в Кан-Пураме? — раздался вопрос из рядов воров.
— Мое место займет Ячменное Зерно. Мелеш будет его помощником.
Лысина Ячменного Зерна налилась краской.
— Как ты назовешь новый город? — спросила Ада.
— Я много размышлял над этим. Я назову его… Урук.
— Мама, что такое Урук? — спросил Агассеир.
— Это друг, — ответила Ада. — Он помог нам, Джареду и мне, когда мы были в беде.
Казалось, Агассеир хочет еще о чем-то спросить, но он только кивнул и задумался.
— Я расскажу вам о нем, когда подрастете, — пообещала Ада.
— Обязательно расскажет, — подтвердил Джаред.
— Почему ты выбрал такое название? — спросила Ада.
— Конечно, Уруку это вряд ли бы понравилось, — согласился Джаред. — Но я думаю, что принял правильное решение. Если мы спросим себя, какими мы хотим видеть жителей нашего города, то ответим: такими, каким был Урук. Мы построим город нашего будущего. Я могу только надеяться, что он будет достоин своего названия.
— Урук, — повторила Ада, погружаясь в воспоминания. — Урук.