- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (17) »
Дина Бромберг (Келли) Дикие лебеди
* * *
— Лизонька, ты за старшую остаешься, ладно? Я кивнула. Мать сидела в коридоре, уже собранная, ждала «скорую» — ехать рожать. Она была немного бледнее обычного, но я не беспокоилась — нас у мамы уже четверо, сейчас пятого родим, совсем весело будет. Дело житейское. — Лиза, ты там бульончик вчерашний возьми, борщик свари или лапшичку, в пакете еще была. — Не волнуйся, мам. Я лапшу лучше сама порублю. — Поруби, умница моя, — мама погладила меня по щеке. — Дверь открой, звонят уже. Быстро приехали. — Вы ее в какой роддом повезете? — спросила я молодую черноглазую докторшу. — В одиннадцатую, — устало ответила та. Странно, раньше, помню, всегда в четвертый возили, а теперь в эту больницу новую. — А четвертый роддом?.. — я бежала за носилками, на ходу вываливаясь из тапочек. — На ремонте. — А когда приехать можно? — Звоните в течение дня, — крикнула врач снизу. Хлопнула входная дверь Все. Теперь только ждать. В школу не пойду — кстати, надо позвонить, сказать Нине Константиновне. Лапши наделать. Суп сварить. Братишек из детсада забрать, но это уже вечером. Дел было много, и я как-то и не очень-то успевала в роддом позвонить. Опомнилась только, когда отец пришел с работы обедать и спросил: — В каком она? — В одиннадцатой, — я налила в тарелку золотистого бульона с лапшой, кинула туда горсть соленого укропа и поставила перед отцом. — А чего не в тот, не в старый? — Говорят, на ремонте? — Ты не узнавала еще? — отец хлебнул бульона и смачно откусил черного хлеба. — Нет пока. — Чего-то волнуюсь я, Лиз. Давай позвоним, а? — просительно сказал отец и положил ложку на стол. — Давай, — я вдруг сама заволновалась и пошла в коридор к телефону. Набрала 09, долго ждала, потом так же долго ждала, пока ответит больница, потом ждала, пока медсестра на том конце просмотрит список и переспросила: — Как не родила? Что? — Что она, что там? — отец жарко дышал мне в ухо, едва не вырывал трубку из рук. — Погоди, не мешай. Скажите, что с ней? Спасибо, — трясущимися руками я повесила трубку. — Ну что, что, что? — отец тревожно суетился, я одернула его: — Да прекрати ты, честное слово! Ты не понимаешь, что ли! Роды — дело такое. Непростое. Бывает всякое. — Вот именно! — выкрикнул отец, трясясь всем лицом. Это было очень странно — у него тряслось только лицо, как будто он собирался заплакать. — Папа, да что ты в самом деле! Иди спокойно на работу. Вот увидишь, она нам скоро сама позвонит. А если и осложнения — на то и врачи, и больница. Все сделают, чтобы ничего плохого не случилось! Иди, иди, суп доешь! — я подталкивала его к столу, как маленького, одновременно стараясь отделаться от ощущения валящейся невесть откуда беды. Отец ушел. Я еще часа полтора потратила на уборку, дождалась, пока вернется из школы Макс, оделась и побежала за ребятишками в сад. В саду меня встретил двухголосый рев. Ревел мой Вадька и его приятель Павлик Годнев. — Эй, вы чего? Вадь, нам с тобой еще Юльку забирать, ты мне тут сырость не разводи, — я говорила строго и спокойно, зная, что именно так легче уговорить моего брата не плакать.— Я с этим Павлухой не дружу больше! — вопил Вадик, пытаясь замахнуться на Павлика. Павлик испуганно забивался в угол и тоже в ответ вопил как ненормальный. — Павлик, Вадик, а ну-ка быстро замолчите, — это выглянула на рев Наталья Михайловна, воспитательница старшей группы. — Здравствуй, Лиза. Чего ревут-то? — Да мы сейчас на улицу выйдем, он и успокоится, — ответила я, ловко завязывая шарф на шее брата. Наталья Михайловна улыбнулась и поманила Павлика. Павлика всегда забирали поздно, мать его работала за двоих уборщицей у каких-то «новых русских».
На улице Вадик мгновенно пришел в себя. — Мы за Юликом сейчас? — За Юликом. — А обедать будем, когда домой придем? — Ты голодный? — Я ужасно сильно голодный. — Надо говорить: я очень голодный. — Очень голодный, — повторил Вадик. — Лапшу будешь? — Самодельную? — Самодельную-самоедельную. — Самоедельная — это что? — Это когда сама в рот лезет и просит, чтобы ее съели. Вадик засмеялся и впереди меня вбежал на крыльцо младшей детсадовской группы. Ну, с Юлькой у меня приключений никогда не бывает. Юлька у нас парень рассудительный, почти что взрослый. Болтает в свои четыре с половиной почти как большой, лучше некоторых школьников. И нюни по пустякам, как Вадька, не распускает.
— Очень долго вы шли, — громко сказал он. — Я уже два часа тут сижу! — Как дела, Юлище? Как нос? — Лиза, я сморкался-сморкался, изо всех сил, честное слово, только мне платка не хватило, — Юлька смачно втянул выкатившуюся из носа желтую соплю и закашлялся. — Ты не простыл? — я пощупала Юлькин лоб. — Не-а. — Ну, ты готов? Тогда пошли. — Пошли.
Спасибо, сегодня Макс был в нормальном настроении. Если бы он вздумал мне грубить, как вчера, я бы его убила, наверное. Но, видно, и до него что-то иногда доходит. Я покормила детей ужином, потом включила им мультики, потом мы пошли спать, а Макс со стоном поплелся доделывать уроки. Вадик и Юлька разделись, улеглись, я собралась уже тушить свет, и тут Юлька сказал: — Лиза, а нам сегодня Марина Карловна такую сказку читала. Про мальчиков, которые превратились в лебедей. И про принцессу. Ее тоже Лиза звали. — Не Лиза, а Элиза. «Дикие лебеди» называется. — Ну, Элиза. А у нас есть такая сказка? — Есть. — Нам до конца не дочитали. — Ты хочешь, чтобы я вам почитала? — догадалась я. — Ага, — Юлька сладко зажмурился. — С того места, как Элиза умываться пошла. Я в который раз изумилась его памяти. Если бы страницу помнил, наверное, сразу бы мне ее номер назвал. На третьей странице оба уже сопели в две дырочки. Я осторожно заглянула в комнату к Максу — Макс спал прямо за столом, уронив голову на учебник математики. Я тихонько толкнула его, он сразу встряхнул головой и покивал — мол, иду спать, иду уже. Математику он, конечно, не сделал. Ну и ладно. Большой уже, пусть сам разбирается. В доме была полная тишина. Все дела сделаны, дети спят. Теперь у меня не было никаких предлогов откладывать новый звонок в роддом. Но ноги просто не шли. Я еле пересилила себя, но все же села к телефону, сняла трубку, расправила бумажку с номером и решительно набрала шесть цифр. Трубку на том конце сняли сразу. — Добрый вечер. Это родильное отделение? — Да, что вы хотели? — устало ответила медсестра. — Скажите, как состояние Казанцевой? — Казанцева? Когда к нам
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (17) »