пустоте.

Где Джамбли?! Уплыли они в решете!

Он бросился к морю, крича на бегу,

Упал он в траву на крутом берегу,

И вдаль устремляя отчаянный взгляд,

рыдал он: "О Джамбли, вернитесь назад!"

Вздыхала в ответ заводная волна,

Шуршала песком океанского дна.

Растаял, растаял их маленький парус,

лишь песенка эта у Донга осталась:

"За синей волной, зеленой волной

Синерукие Джамбли живут.

Все дальше и дальше, к земле иной

Они в решете плывут".

Но солнце коснулось прибрежных скал,

И Донг сказал, поднимаясь с травы:

"Сердце мое ветер угнал

в плошке дырявой. Увы! Увы!".

С тех пор обошел он немало лесов,

Болот бесприютных, озер и холмов.

Он шел, как заклятье шепча на ходу:

"О, Джамбль-девица, тебя я найду!

Сто лет бороздить мне пустыню земную,

Пока не увижу Джамблицу родную!"

Он шел и играл на свирельке певучей,

Играл от тоски, неотступной и жгучей.

И чтобы шагать в темноте по ночам,

Нашел он китайское Древо Твангам

В долине, где колкие заросли роз,

И лыка набрал он, и сплел себе Нос.

Длиннейший, - таких не бывает в природе,

Покрашенный красной гуашью по моде,

И привязал его прочной тесьмой,

Чтобы промозглой и мрачной зимой

Лампа из дырок плетеного шара

Нежно лучилась, как отсвет пожара.

Шар укрывал её тихое пламя,

Чтобы её не задуло ветрами,

Дождь не мочил, не кусал дикий зверь.

Донг темноты не боялся теперь.

И каждую ночь, и всю ночь напролет

Скитается Донг и Джамблицу зовет.

Даже сквозь крик обезьянки летучей

Слышатся стоны свирели певучей.

Тщетно, о, тщетно в тоске и тревоге

Мечется он без пути и дороги,

Тщетно бредет по лугам и покосам

Донг со светящимся Носом.

И всякий, кто ночью стоит у окна,

кто в башне высокой томится без сна,

кто видит, как яркой танцующей точкой

летит над землей светлячок-одиночка,

Скажет: "Вот он идет!

Там, по холодным полуночным росам

Донг идет со светящимся Носом.

Идет!

Он идет!

Донг со светящимся Носом!"

ПРО КОМАРА И МУХАЧА

Однажды Дэдди Длинноног

в костюме голубом

попрал ногой морской песок

у кромки пенных волн.

И там, по камушкам скача

ветру на продувном,

он встретил Хлопа Мухача

в камзоле золотом.

Вина пригубили слегка,

и в ожидании, пока

дадут к обеду третий гонг,

сыграли в пинг, а также в понг.

И говорит сэр Длинноног

красавцу-Мухачу:

- Вы не летите во дворец!

Причин я знать хочу.

Вы так изящны, так важны,

так подходящи для!

И, сэр, вы попросту ДОЛЖНЫ

уважить Короля!

Он в красной мантии сидит,

на Королеву всё глядит.

Там солнце тает в хрустале,

и мед янтарный на столе.

- Ах, мистер Дэдди Длинноног,

вздыхает Хлоп Мухач.

Да, не лечу я во дворец.

Я не лечу, хоть плач.

Будь у меня шесть длинных ног

как ваши, мистер Дэд,

я б во дворец явиться мог.

Но с этими - о нет!

Ведь Королева с Королем

(они так смотрятся вдвоем!)

боюсь, воскликнут: "Эй, Це-Це!

Тебе не место во дворце!"

Ах, лучше, мистер Длинноног,

продолжил мистер Хлоп,

сонетов спойте мне венок

или хотя бы сноп.

У вас и голос был, и слух

чудовищно хорош,

и песни - легкие, как пух,

приятней не найдешь.

На звук серебряной струны

креветки выйдут из волны,

и раки спляшут наобум

под сладкозвучный "зум-ди-зум".

- Ах, - молвил Дэдди Длинноног,

Простите, сэр, но - нет!

Мне нелегко поведать вам

постыдный мой секрет.

Давно я песен не пою.

Давно... Тому виной

все шесть моих несчастных ног

с их каверзной длиной.

Их шесть, а кажется - шестьсот:

на грудь мне давят и живот!

Ни "зум-ди-зум", ни слабый звон

из этих уст не выйдет вон.

Сел мистер Дэдди Длинноног

поближе к Мухачу,

и протянув ему платок,

похлопал по плечу.

- Мы так немыслимо и не

простительно смешны!

Вам ноги коротки, а мне

мучительно длинны.

Вам путь заказан во дворец,

а я без голоса певец.

Покуда ждали мы обед,

открылось нам, что счастья нет.

Мы так отчаянно бедны!

- Бедны, - сказал Мухач.

И моря пенные холмы

сотряс их горький плач.

И ялик маленький нашли

(бывают чудеса!),

и серо-красные вдали

подняли паруса.

И переплыли океан,

чтобы в стране Кромбулиан

до склона лет и даже дней

играть в бол-фут и бол-волей.

ПРО УТОЧКУ И КЕНГУРУ

Сказала Утка Кенгуру:

- Какая грация в прыжках!

Вы над полями поутру

взлетали - эх! - как мячик - ах!

О, скука жизни водяной:

ныряй, болванчик заводной...

А мне бы в небо, на ветру

нырять как вы, мой Кенгуру!

Меня бы взять да унести,

я здесь засохну на корню.

Сидеть я буду тихо-ти,

я даже "кря" не пророню.

Мы перепрыгнем Джем Бо Ли,

и - отрываясь от земли

вспорхнем над морем Фрути Фру,

сказала Утка Кенгуру.

Ответил Утке Кенгуру:

- Я слышал, птица на спине

залог удачи. Но, мой друг,

живет сомнение во мне:

принять на спину духом слаб

я пару мокрых птичьих лап.

Они сулят жестокий ревматизм,

- напомнил Кенгуру.

Сказала Утка: - Для больных

полезней утки средства нет.

Четыре пары шерстяных

купила я носков и плед.

И сто сигар из Лам Ди Блю:

люблю дымить... и вас люблю.

Вы тоже... курите? - Ку-ру,

ответил скромно Кенгуру.

Простите глупый мой каприз.

Пожалуй, хватит этих ста.

Но для баланса сядьте, мисс,

на самый краешек хвоста.

И - скок-поскок - вокруг земли

почти три раза обошли.

И пела Утка на ветру:

- Спаси-спасибо, Кенгуру!!!

ДВА СТАРИЧКА-ХОЛОСТЯЧКА

Два старичка-холостячка гуляли во дворе.

Один поймал Горячий Блин, другой - Мыша в норе.

Тот, что с Блином, сказал тому, который нес Мыша:

- Что ж, на ловца и зверь бежит. Но в доме ни гроша.

И если выжатый лимон за пищу не считать,

То нынче, видно, натощак придется почивать.

А без питания начнем терять удельный вес,

Потом - зубов, бровей и век останемся мы без.

Второй, что был с Мышом, сказал: - А знаешь что, сосед,

Я вот из этого Мыша сварганю нам обед.

Тут важно, чем фаршировать, а дальше - ловкость рук.

В начинку Гречка мне нужна и Лук. Обычный Лук.

И старички-холостячки примчались на базар,

Просить немного Гречки в долг, но весь базар сказал:

"Возьмите Лук - отменный Лук. Возьмите даже два.

Но Греки в поле не растут, как сорная трава".

Потом базар поразмышлял и молвил: "Впрочем, стоп.

На дальнем северном холме одна из горных троп

Ведет к вершине, в облака, там, средь обломков скал

Один премудрый Грек сидит, философ и нахал.

Он день и ночь не спит, не ест, читает некий труд.

Хватайте умника - любой вас оправдает суд!

Хватайте смело за носки - и волочите вниз,

Потом рубите на куски - как можно мельче, please!

Потом колечками лучок изящно накрошить...

Начинка выйдет высший сорт!