- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (21) »
Борис Николаевич Никольский Весёлые солдатские истории
Солдатская служба — нелёгкая служба. Немало приходится потрудиться солдату, прежде чем овладеет он военной наукой. Но вот что интересно — когда возвращаются солдаты в казарму после тяжёлых, долгих учений, после многокилометровых марш-бросков, они никогда не жалуются, не ноют, не рассказывают о том, как трудно им приходилось. Никогда не услышишь, чтобы кто-нибудь из солдат сказал: «Ах, как тяжело мне было!..» Нет, чаще всего солдаты вспоминают всякие смешные истории, забавные случаи, подшучивают друг над другом. И смеются. А когда человек смеётся, когда человек весел, он становится сильнее. Немало разных весёлых историй слышал от солдат и я — ещё в те времена, когда сам был рядовым солдатом, и позже — когда приезжал к солдатам в гости. Некоторые из этих историй я и хочу рассказать теперь вам, своим читателям. АвторРядовой Башмаков (рассказы)
Рядовой Башмаков
Был в нашем взводе, взводе десантников, солдат по фамилии Башмаков — удивительно невезучий человек. Не везло ему постоянно. Всегда и во всём. На стрельбы идём — все стреляют нормально, он обязательно умудрится всадить пулю в чужую мишень. По тревоге поднимаемся — сапоги перепутает. Кросс побежим — ногу вывихнет. Короче говоря, всё у него не как у людей. Поэтому командир взвода старался держать Башмакова подальше от глаз начальства. Как начинаются учения или проверка, так Башмакова либо в наряд по кухне отправляют картошку чистить, либо дневальным по казарме, либо ещё куда-нибудь — лишь бы подальше. Так было до тех пор, пока не сменился у нас командир взвода. Новый командир, лейтенант Петухов, вызвал к себе Башмакова и говорит: — Невезучих людей, Башмаков, не бывает — бывают люди не-дис-ци-пли-ни-ро-ван-ны-е. Ясно? — Так точно, — говорит Башмаков. — Ясно. — Отныне вам никаких поблажек не будет, — говорит лейтенант. — И вы свои штучки бросьте. Ясно? — Так точно, — говорит Башмаков. — Ясно. А тут через несколько дней как раз учения. И нашему взводу выпало особое задание — произвести разведку в тылу «противника». Лейтенант Петухов на всякий случай не спускал глаз с Башмакова. И в самолёте посадил возле себя. Нарочно. И прыгнул сразу вслед за ним. Их парашюты раскрылись почти одновременно. И тут вдруг лейтенант увидел, что Башмаков летит не вниз, а вверх. Да, да, его парашют поднимался вверх! — Рядовой Башмаков! — закричал лейтенант. — Вы куда? — Не могу знать! — закричал Башмаков. — Немедленно вернитесь! — закричал лейтенант. Но Башмаков продолжал медленно лететь вверх. — Вернитесь сейчас же! — ещё громче закричал лейтенант. Что ответил Башмаков, он уже не услышал. Ведь лейтенант летел вниз, а Башмаков — вверх, и расстояние между ними всё увеличивалось. А между тем всё объяснялось просто: парашют Башмакова попал в восходящий поток тёплого воздуха. Будь на месте Башмакова другой солдат, он бы наверняка растерялся и от страха натворил каких-нибудь глупостей. Но Башмаков не испугался. Он даже не удивился. Потому что он привык, что с ним всегда что-нибудь происходит. Он спокойно летел, словно на воздушном шаре, и смотрел вниз. И всё запоминал, что было внизу. А внизу был лесок. А в леске танки «противника». Так Башмаков летел довольно долго. А когда приземлился, то сразу пробрался к своим. И доложил о танках. И лейтенант Петухов после учений объявил ему благодарность за самообладание и находчивость. С тех пор Башмакова перестали считать невезучим. А как только его перестали считать невезучим, он и правда перестал быть невезучим…
Десантная куртка
Башмаков очень гордился своей десантной курткой. Куртка у него была не такая, как у всех, особенная — одна половина зелёная, а другая — белая. Удивительная куртка! Впрочем, удивляла она только новичков, мы-то хорошо знали, в чём дело. И почему отказывался Башмаков поменять её на другую, почему упрямился — тоже знали. Было это зимой, на ротных учениях. Пункт сбора десантников был назначен в лесу у переезда, там, где узкоколейка пересекалась с заснеженным, укатанным шоссе. Прятались мы за насыпью железной дороги. Все группы приземлились удачно и собрались быстро, как положено, а с последней вышла осечка. Поторопился лётчик и выбросил десантников чуть раньше времени. Как раз в этой группе был Башмаков. Прыгал он последним. Нам хорошо было видно, как отделилась от самолёта чёрная точка, как раскрылся парашют. Мы ахнули. Башмаков медленно опускался прямо в расположение «противника». Мы видели, как подтягивает Башмаков стропы, старается уйти в сторону. Только ничего у него не получалось. Если бы подул ветер! Хоть какой-нибудь, хоть самый плёвый ветерок! Но ветра не было. И нам оставалось только смотреть, как медленно опускается Башмаков прямо в расположение «противника». Мы ничем не могли помочь ему. Ефрейтор Барабанщиков забрался с биноклем на сосну и оттуда наблюдал за Башмаковым и за действиями «противника». Ещё секунда — парашют Башмакова скрылся из наших глаз. И тут неожиданно налетел порыв ветра. Ну что бы стоило ему подуть на минуту раньше! — Приземляется! Стропы подтягивает! — закричал Барабанщиков. — Бегут! Со всех сторон бегут к нему! Эх, чёрт! И вдруг он замолчал и даже бинокль выпустил из рук. — Ну что там? Что там? — нетерпеливо закричал лейтенант Петухов. Но Барабанщиков по-прежнему не произносил ни слова. — Да что же… — начал лейтенант Петухов. Больше он ничего не успел сказать. В следующий момент снежный вихрь возник над переездом. Белое облако стремительно пронеслось по шоссе мимо нас и врезалось в кустарник. Когда снежная пыль рассеялась, мы увидели Башмакова. Он стоял и улыбался как ни в чём не бывало. Возле его ног лежал парашют. Купол парашюта ещё слегка шевелился от ветра. — Товарищ лейтенант, — сказал Башмаков, — рядовой Башмаков на пункт сбора прибыл. Лейтенант молча покачал головой. Он-то хорошо знал, как это опасно, когда тебя тащит по земле за парашютом. А
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (21) »