первого помощника Фелла там не оказалось; не смогли они найти его и в «Эккаунтинг инкорпорейтед». Человек, которого они там застали, считался рангом лишь чуть ниже Пэндера, и тот прошерстил весь город, пытаясь найти «правую руку» Фелла. Но даже приспешники Пэндера не в состоянии были обнаружить своего босса. Звонивший человек был весь в мыле и так нервничал, что даже натер себе ухо до красноты телефонной трубкой! Ему очень хотелось, чтобы нашелся Фелл или тот, кто знал, как его найти. Но единственное, на что можно было теперь рассчитывать, это лишь на то, что в конце концов Пэндер объявится где-нибудь. Удалось добраться до подружки Пэндера, и появилась тоненькая ниточка надежды, ибо она сообщила, что Пэндер, по ее мнению, на ипподроме. В это время года, казалось, что там было делать? Но вопрос «А какой во всем этом смысл?» в равной степени можно было адресовать и ко всему тому, что творилось вокруг.

Глава 2

Зрительская трибуна была большой и белой — там, куда падали жаркие солнечные лучи, и темной, где ярусы сидений оказывались в тени под изогнутым козырьком крыши. Часть прерии, примыкающая к ипподрому, была залита асфальтом и превращена в парковочную стоянку. Теперь там стояла всего одна-единственная машина, залитая солнцем и выглядевшая крошечной рядом с громадой трибуны.

Тускло освещенные коридоры под бетонной громадиной становились более прохладными по мере того, как тоннели уходили вглубь. Негромкий гул мотора был слышен у двери, где установили кондиционер. Сейчас он работал впустую, гоня прохладный воздух в ресторан без посетителей, офисы наверху, кабинки, где принимались ставки, и помещения, выходящие в коридор цокольного этажа. Но кондиционер включили по той причине, что Пэндер просто любил прохладу.

Сам он стоял, прислонившись к бетонной стене цокольного этажа, и наблюдал за тремя мужчинами, сидящими на стульях вдоль стены. Те не смогли бы с уверенностью утверждать, что он следит за ними, так как на глазах Пэндера были солнцезащитные очки. Он всегда носил их — с темными стеклами и блестящей оправой. И его волосы тоже отливали блеском — там, где нависали черной волной над самым лбом. На Пэндере всегда и все блестело. Белые зубы, ботинки и подтяжки. Насчет подтяжек у Пэндера был своего рода бзик. Сегодня на нем были голубые с серебряной прошивкой по всей длине в виде виноградной лозы.

На столе зазвонил телефон, и Пэндер, взглянув на него, произнес:

— Ну?

Один из мужчин встал со стула и взял трубку.

— Тебя, Пэндер.

— Кто это?

— Недди. Он у себя в офисе.

— Скажи ему — я занят.

Мужчина раздраженно пожал плечами и сообщил Недди, что Пэндер занят. Затем послушал, протянул трубку и заявил:

— Лучше бы тебе взять ее, Пэндер.

Тот оторвался от стены и взял трубку, произнеся в микрофон:

— Ну что там еще?

— Имела место облава, Пэндер. В том стойле, что в «Аламо».

Пэндер откусил кусок жвачки и несколько раз перекатил во рту:

— Мне горько это слышать, Нед.

Нед секунду молчал, потом взорвался:

— Ты что, не расслышал? Облава! Ты хоть понимаешь, что это означает?!

— Я считаю, что комиссар полагает, будто может себе такое позволить, — спокойно ответил Пэндер.

— Да что с тобой стряслось, зазнавшийся полудурок! Ждешь озарения свыше?

— Следи за своими выражениями, Недди!

— Сейчас не время подбирать их! — Но после столь бурного всплеска эмоций Нед почувствовал себя выдохшимся вконец. Он не любил связываться с Пэндером и, когда дело доходило до спора с ним, знал, что это дохлый номер. Нед перевел дыхание и изменил тактику. — Мы должны найти Фелла. Плохи дела, Пэндер!

— Я знаю. Вот и давай ищи его!

— Не играй со мной в дурачки! Старик смотался, никому ничего не сказав, и вот уже месяц о нем ни слуху ни духу. Должен же он был хотя бы сообщить, как с ним в случае чего можно связаться? Ты ведь остался за него? Так должен знать, где он.

— Я его замещаю, так что не беспокойся, — успокоил Пэндер.

— Не беспокоиться? Сборы падают, ребята разбегаются, платежи сворачиваются, а сейчас еще в муниципалитете за нас взялись — организовали наезд на эту контору, — ты что, намерен всю нашу организацию вконец развалить?

— Следи за тем, что говоришь, ты, сукин, сын! Я уже предупреждал тебя однажды.

— Пэндер, ну пожалуйста! — Нед смешался и сделал еще одну попытку: — Пэндер, когда Фелл вернется, ты что думаешь, он тебя по головке погладит за всю ту кашу, что тут заварилась?

— Пусть Фелл гладит себя самого по любой части тела! — ответил Пэндер, равнодушно перекатывая во рту жвачку.

— Разве ты не помнишь, что Фелл и так уже прощал тебе слишком многое? Но поверь, все до поры до времени, и тебе…

Пэндер хлопнул трубкой о рычаг, не дав Неду закончить мысль и не считая нужным что-либо отвечать ему. Он знал, как должен бы поступить с Недом, но пока еще не был готов к этому. Возможно, позже, не сейчас.

Он уселся на стол, скрестил руки и уставился на стену.

— Ну, — произнес один из троих, Рой. Вытянув длинные ноги, он бросил на одну из них, прицелившись, свою стетсоновскую шляпу и начал крутить ее на мыске.

Ближе всех сидевший к нему второй мужчина, грузной комплекции, с лицом боксера, заговорил неожиданно высоким и тонким голосом.

— Да, и что теперь? — поинтересовался он.

Третий вообще никак не прореагировал.

— Это был не Аронсон, — произнес Пэндер, — так что расслабьтесь и ждите.

— Мы и ждем, — провозгласил Рой.

— Я жду, и вы ждите. Вот уже год, как жду. Так что вы, ребята, можете и подождать несколько минут.

— Чего же хотел Нед? — спросил Рой.

— Забудь об этом. Мы ждем Аронсона.

— Забыть — что именно? О чем шла речь?

Пэндер интенсивнее зажевал жвачку, махнув рукой:

— Была облава. Вон он и ерзает, как педераст…

— Нед ерзает? А по-твоему, лучше начать шевелиться, когда тебе врежут по первое число? — Рой перестал крутить стетсон.

Пэндер явно напрягся. Он щелкнул левой подтяжкой, потом правой. И так быстро, что два хлопка слились в один. Пэндер всегда принимал все близко к сердцу, и это не позволяло ему расслабиться.

— Я стою у руля и двинусь лишь тогда, когда буду готов. — Он выплюнул жвачку изо рта, а затем втянул ее обратно. — А я готов, — вдруг заявил он.

Это произвело тот эффект, который и ожидал Пэндер. Он удовлетворенно переводил взгляд с одного мужчины на другого, пока они молча продолжали ждать.

— Судите сами. — Он начал загибать пальцы. — Фелл уехал, и я заправляю всем за него. Синдикату в Лос-Анджелесе нравится моя работа. Они приказали мне держаться ближе к Феллу и следить за всеми его сигналами. На этой неделе у них заседание