«Я предупреждал тебя, малыш, — ледяным тоном сказал Самаэль, взмахом руки возвращая ему прежний вид, — но ты предпочел проигнорировать мои рекомендации. Что ж — настало время поучить тебя», — и запер его в своей спальне. А дальше случилось то, что случилось. Что называется — сам напросился.
Но, что больше всего сводило с ума, ему нравилось то, что делал с ним Самаэль.
— Ты знаешь, Дэймонд, Самаэль никогда меня не пытал, — признался он изумлённому другу. — До безумия меня довела совсем не боль. До встречи с ним я не испытывал тяги к мужчинам. Ну, кроме тебя. А с Самаэлем я чувствовал себя законченным извращенцем. Потому что всякий раз, когда он был со мной, я тонул в пучине порочного удовольствия не только от физических ощущений, но и от осознания того, что себе уже не принадлежу, и мной просто пользуются...
Он замолчал, заметив, как потрясённо смотрит на него Дэймонд.
— Говори до конца, Тай, чего уж там — тихо произнес он, — думаю, что смогу всё понять.
Тайгер продолжил. О переполнявшем его ощущении полнейшей покорности, которое усиливая жар во всём теле, расплавляло то, что осталось от гордости, и он извивался, стонал и молил о большем под ласками этого невероятно сексуального сверхъестественного мерзавца. И эта покорность, это постоянное желание убивало его, разрушая мозг, как кислота разрушает железо. Он вспоминал, как пытался сопротивляться, но тело всякий раз предавало его. Вот потому-то, когда попав в свой мир, ему впервые за долгие годы удалось отшвырнуть от себя Дэймонда, которого он принял за Самаэля, в его мозгу что-то щёлкнуло, заставляя выплеснуть на друга накопленные за годы Ада агрессию и стыд.
Потому что для него, рождённого повелевать и властвовать, не было ничего хуже, чем эта унизительная покорность.
Появление Самаэля на свадьбе вызвало в нем скорее замешательство, чем страх. Но тот, со свойственной ему проницательностью, догадавшись, о чём он думает, послал чёткий мысленный наказ: «Я тебе не враг, успокойся. Аду — адово. У тебя всё будет хорошо», — завуалировав его хлёсткими шутками, которые услышали окружающие. И он понял, чтобы жить с надеждой на будущее, необходимо примириться с прошлым.
— Вот так. Что скажешь? — закончил Тайгер, сверля друга пристальным взглядом.
Придя в себя от его исповеди, Дэймонд гневно сверкая глазами, разразился витиеватой бранью в адрес Самаэля. А потом, крепко обняв Тайгера, потребовал забыть к Мордредовой матери всё, что произошло в Аду. Что было, то было. Сейчас он здесь. В родном мире. И нет больше нужды вспоминать и мучить себя.
Поняв, что Дэйми не осуждает его, не испытывает отвращения и давно простил ему всё, что он натворил после возвращения из Ада, Тайгер почувствовал, как груз вины, придавливающий, словно каменная глыба, свалился с его души.
Так началась его по-настоящему свободная жизнь. День за днем, ночь за ночью, он благодарил Мерлина за дарованное счастье.
За то, что все беды в конечном итоге закончились такими переменами. Никогда, даже в самых смелых мечтах, он не наделся на такой расклад. И хорошо понимал, что всем этим, он обязан любимой Джейн, верному Дэймонду и его прекрасной жене.
Дела шли неплохо.
Тайгер стал именно тем правителем, которого так ждал народ, измучившись под гнетом его полоумного отца. Он очень быстро во всём разобрался и правил мудро и справедливо. Тайгер хотел назначить Дэймонда на пост премьер-министра, но тот отказался, по-прежнему оставаясь лишь его адъютантом. Но в глубине души Тай всё же надеялся, что друг когда-нибудь решится возглавить министерства. Их по-прежнему тянуло друг к другу. Но искреннее чувство и привязанность к своим женам притупляли страсть, и теперь их связывала только дружба. Они легко приняли новую грань своей любви, признав, что и в этой ситуации прошлое не должно угрожать будущему.
Отношения с братьями Мэллори переросли из приятельских в дружеские. Чему немало поспособствовали Джейн и Элис, с первого же визита подружившись с леди Мэллори.
Миниатюрная женщина из мира людей стала для Кристиана всем. Именно ей удалось примирить в его сердце лед академических знаний с пламенем настоящей любви.
Несмотря на то, что они постоянно ссорились по каким-то мелочам, было видно невооружённым глазом, что оба влюблены друг в друга до потери сознания.
Хаммон неожиданно навестил их после вечеринки, устроенной Заком в честь Вальпургиевой Ночи. Светлый весьма эксцентрично назвал сие действо непонятным словом «дискотека» и обрядился в странный костюм с надписью «ДиджейСуперЗакЛюбитМитьку». Тайгер и Джейн в ту ночь, еле живые от усталости, доползли до спальни и уснули, едва их головы коснулись подушек.
Полночи у него в голове звучала непривычная музыка, и только ближе к утру в его сон пришел даэва. В том самом облике сногсшибательного брюнета, каким он был на свадьбе.
— Мальчик мой, — произнес Падший, — я хочу сделать тебе подарок. Спустись в моё подземелье. Завесы, которая раньше скрывала от тебя библиотеку, больше нет. Пророчество сбылось, вы с Джейн стали единым целым...
Тайгер открыл глаза, всё еще находясь под впечатлением сна, который явно был вещим и осторожно потряс за плечо спящую рядом жену. Та долго отбрыкивалась и просыпаться не хотела, но волшебное слово «Хаммон» мигом вернуло её из царства Морфея. Она пришла в восторг от пересказа Тайгера, и они, сорвавшись с постели, наперегонки помчались вниз по ступенькам.
Библиотека потрясла Тайгера до глубины души не столько своими размерами, сколько тем, что в ней хранились такие книги и рукописи, о которых он даже не слышал. Джейн расхаживала между рядами, с гордостью показывая ему ту или иную редкость, радостно щебеча, насколько она счастлива от того, что Тай тоже теперь может видеть и обладать этим сокровищем. Тайгер заключил в объятия свою юную супругу и шепнул в покрасневшее ушко:
— Среди всех сокровищ вселенной мне нужно лишь одно — твоя любовь. А мудрость миров мы разделим с тобой на двоих.
Конец 3 книги