этом будет объявлено всем без исключения тотчас же и непременно, — заявил он решительно и твердо. — Я не хочу переносить этих хитроумных взглядов, когда ты будешь стоять слева от меня, или вызывать ханжеские кривотолки, если я вдруг останусь с тобой наедине. Завтра весь остров будет приветствовать нас фиестой — всеобщим празднованием!
Он взял ее за плечи и посмотрел в глаза:
— Ты уверена, что любишь меня вполне достаточно?
— Что ты имеешь в виду под словом «достаточно»?
Его акцент еще более смягчился, но звучал вполне убедительным.
— Чтобы выйти за меня замуж в ближайшем будущем, чтобы жить вместе со мной всегда. Я буду самым строгим мужем, Клэр.
Она обвила его шею руками.
— Я хочу, чтобы именно таким ты и был. Я люблю тебя каждой частичкой своего существа. Тебе этого достаточно?
— На данный момент пока достаточно, — сказал он и поцеловал ее. А пять минут спустя он добавил: — Но ты всегда должна стремиться к тому, чтобы любить меня все больше и больше, так, чтобы наступил день, когда ты будешь любить меня так же сильно, как я люблю тебя теперь.
— Родной, — сказала она.
— Как хорошо ты это сказала!
С сожалением она разомкнула свои руки.
— Не считаешь ли ты, что нам все-таки следует пойти и встретить Николаса?
— Бедный Николас! Я совсем о нем забыл. — Он отпустил ее. — Да, пошли навстречу Николасу. Мы скажем ему, что он больше не является чьим-то опекуном и что нам понадобятся его услуги как самого лучшего мужчины, прежде чем ему самому понадобятся мои услуги!
Она безнадежно рассмеялась, стараясь ласково исправить его ошибку:
— Не мужчины, а шафера!
Он с юмором пожал плечами:
— Какая разница. Пошли, прекрасная моя, пойдем рядом, смело глядя в лицо доброму опекуну и всему миру в целом!
Рядом с Мануэлем лицом к лицу со всем миром! О чем еще могла бы мечтать любая из женщин?