Хивари и сестру Савады в известность, еще раз прочтем им мораль… Они хорошие дети, так что, я думаю, этого должно хватить, чтобы удержать их от повторных нарушений.

– Ну вы даете! – сказал Тадао, староста класса. – Девчонки уже прибегали, жаловались на вас.

– Прости, староста, – Савада хлопнул его по плечу. – Просто Такеши никак не хотел отдавать бинокль, вот мы и спалились.

– Савада! – Такеши недовольно посмотрел на него.

Для медосмотра всегда использовался кабинет музыки, так как он был оборудован очень удобными маленькими кабинками, в которых тренировались члены клуба классической музыки. Но это только для мальчиков. Девочки использовали кабинет медсестры и медпункт.

Обычно медосмотр проводился два раза в год, но этот шел вне очереди. Как принято: рост, вес, окулист, стоматолог, терапевт. Такеши стоически переносил муки медосмотра. Вот, чего он больше всего не любил. Рост, выше обычного. Почти все школьники в его возрасте были на пять десять сантиметров ниже. Вес, наоборот ниже обычного. И врач, уже знакомый Такеши по предыдущим медосмотрам спрашивал, хорошо ли он питается.

– Хивари-кун, – говорил терапевт, он же главный врач медосмотра. – Бываешь ли ты на солнце? Да? Советую тебе загорать больше, тем более, сейчас лето. Сходи с друзьями на пруд.

Такеши, лишь, кивал, зная, что если он вступит с ним в диалог, наставления могут продлиться долго. Последним этапом остался небольшой тест, который проводили в соседнем кабинете.

Перед дверьми стоял странного вида мужчина в белом халате. Он серьезно смотрел на всех, кто проходил мимо и тем более на тех, кто входил в кабинет.

– Ну и врачи пошли, ужас! – Савада догнал друга, шепча на ухо, и покосился на мужчину. – Ему скорее в киллеры, чем в медбратья.

В кабинете, за небольшим столиком сидела красивая девушка. Перед ней лежала стопка карточек, рядом стоял чемоданчик, в который она укладывала небольшие, пронумерованные полусферы.

Савада сел первым, неотрывно глядя на девушку. Такеши встал за ним.

– А я уж подумал, что медосмотр будет как обычно скучным, а тут оказывается, такие красивые врачи есть.

– Прошу, впишите сюда ваше имя, класс, и возраст, – сказала девушка, не обращая на него никакого внимания. – Теперь указательный палец, вот сюда.

– Ауч! – вскрикнул Савада. – Предупреждать надо!

Он сунул уколотый палец в рот. Девушка же убрала карточку и окрашенную красным полусферу в коробочку.

– Следующий.

Вечер выдался жарким. От асфальта поднимался жар, превращая воздух в плывущую картину. Такеши шел привычным маршрутом вдоль небольшого канала, правда, воды в нем не было вот уже два года. Земля на дне канала потрескалась. Еще пару лет назад, они вместе с Савадой и его сестрой ловили тут мелкую рыбку, так, для развлечения. Ханако всегда плакала, если Кен не выпускал ее обратно в реку. Такеши улыбнулся, вытирая пот со лба.

– Жарко, – он посмотрел в сторону заката. – Нет, надо было оставаться у Савады.

Ханако приглашала его, но Такеши обещал сегодня маме, что придет пораньше.

По дороге домой он зашел в супермаркет, купил немного сока. Случайному человеку сложно было бы ориентироваться в новом районе города. Все улицы, как и дома стоявшие рядом друг с другом, были абсолютно одинаковыми.

«Одинаковая жизнь у всех, одинаковый „рай“ для людей». – Подумал Такеши. – «Работай, благо работа всегда есть. Получай за нее деньги, трать их на одинаковую еду, одинаковые машины и домашнюю технику. Езжай на один для всех курорт, развлекайся, живи счастливо, работай. Работай…».

Грустные мысли всегда посещали его, когда он проходил по этим одинаковым, как браться близнецы, улицам. Хорошо хоть он с мамой жил на самой окраине. Ту часть района строили очень давно, еще до рождения Такеши. Домики там были красивые, все разные, да и люди какие-то другие, добрые, всегда приветливые. Савада с сестрой жили на другом конце района, но в таком же «старом» квартале, как и Такеши.

Недавнее строительство соединило два квартала новыми постройками и домами. Раньше, чтобы попасть к Саваде, приходилось пересекать большой пустырь и заброшенную свалку, а теперь ровненькие дороги, магазины и дома. С одной стороны это здорово, но вот с другой, грустно было терять что-то такое, родное, из самого раннего детства.

– Мам, я дома, – Такеши разулся, заходя домой.

– Как раз вовремя, – мама Такеши вышла из кухни, помахивая ложкой. – Переодевайся, ужин почти готов, – выглядела она на тридцать с небольшим лет, и была необычайно красива.

Он кивнул и поднялся на второй этаж, на котором располагались три небольшие комнаты, одна из которых пустовала. Скинув одежду, он наскоро принял душ, переоделся в строгий костюм, прихватил с собой галстук, и спустился вниз.

– Давай помогу, – мама помогла ему завязать галстук. – Я машину вызвала. Давай, пока, поедим.

Раз в год он с мамой ездил на могилу к отцу. Такеши его почти не помнил. Он был слишком мал, когда тот умер. Но даже те крохи памяти, которые он сохранил, постепенно стирались. С каждым годом ему было все труднее вспомнить его лицо и голос. В такой день мама всегда предавалась воспоминаниям, рассказывала, как познакомилась с папой, как они проводили вместе время, как появился Такеши. На вопрос, почему она выбрала именно папу, она всегда отвечала, что он был самым красивым среди всех, кого она встречала, и что Такеши очень на него похож. К тому же он был очень добрым. Такеши, почему-то, всегда вспоминал его доброту.

Кладбище располагалось рядом, всего полчаса на машине. Небольшой холм, на который приходилось долго взбираться, был усеян маленькими и большими надгробными камнями, уставлен деревянными табличками. Тут было тихо и умиротворенно.

– Хорошо, что мы успели до заката, – сказала мама, сметая листья и увядшую траву с небольшого камня.

Такеши помолился вместе с мамой, и оставил ее ненадолго. Он пошел вдоль рядов с надгробиями в сторону заката. С вершины холма открывался потрясающий вид на окрестности. Солнце уже зацепило край земли и медленно опускалось за горизонт.

Внизу, у дальних рядов, Такеши заметил девушку. Она стояла у одного из надгробий. Рядом лежали белые цветы и дымились специальные ароматические палочки. В такой поздний час, на кладбище были только он с мамой и она. Больше никого вокруг.

– Долгий день, – сказал сам себе Такеши. – Еще один долгий день.

«Что-то в последнее время я слишком много хандрю». – Такеши долго смотрел на солнце, до боли в глазах.

Что-то странное было на самой границе видимости. Но как Такеши не вглядывался, он видел только смутные очертания чего-то большого, прозрачного. «Может это от жары», –