А если так, то надо попробовать рассказать о будущем спутнике с максимальной достоверностью, чтобы на этом реалистическом фоне ожили и герои.

Это заставило меня отказаться от традиционного сюжета — не хотелось превращать научную романтику в сказочную небыль, а потому я укрощал разыгравшееся воображение и старался придерживаться реальных фактов, о которых сообщалось в прессе. Особенно меня интересовали прогнозы видных учёных и популяризаторов.

Так как в своё время я был инженером, даже кое-что изобретал, для меня не составляло труда отобрать наиболее полезные материалы. В американских журналах, в том числе и таких, которые отнюдь не склонны к фантазии, встречалось множество проектов спутников. Вначале они выглядели, как гигантские гостиницы для отдыхающих в космосе, потом размеры стали постепенно уменьшаться, и, наконец, я увидел фотографию «Авангарда». Рассказывалось о нём в таких тонах, словно он вот-вот умчится с Земли в просторы вселенной.

Сознаюсь откровенно, я не очень верил в такую возможность. Мешали истошная реклама и весьма осторожные прогнозы серьёзных учёных: годом старта первого спутника они называли 1965-й. Правда, некоторые сокращали этот срок, но заявляли, что вряд ли удастся забросить спутник достаточно высоко. На рисунках изображались какие-то членистоногие чудовища, роботы, похожие на самовары, кубы и многогранники абстракционистов. Всё это называлось проектами спутников, но, на мой взгляд, относилось к области чистейшей фантазии и противоречило здравой технической мысли.

Вот почему я спокойно, не торопясь, писал роман, считая, что время завоевания космоса наступит не так скоро. Но я ошибся. 4 октября 1957 года мой незаконченный роман ещё лежал на столе, а вполне законченный спутник уже летел по своей точно рассчитанной орбите.

Вскоре полетел второй спутник, с живым существом, потом — третий, огромный.

Глазом инженера, а не мечтателя я рассматривал фотографии спутников и видел прочную, возможно, сварную конструкцию. Так делают мосты и каркасы зданий. Мост в будущее уже переброшен… Конструкции «маленькой Луны» просты и надёжны. Мне даже казалось, что на них видны следы молотка и напильника, пятна, оставленные руками рабочего. Ни рекламных фирменных марок, ни пёстрой раскраски — ничего в расчёте на внешний эффект. А внутри точнейшие приборы, они могут взвесить невесомые частицы и рассказать об этом человеку на Земле.

Удивительное ощущение! Ты только писал о мечте, а люди делали чертежи, варили металл для её воплощения в жизнь, и многие счастливцы касались этой мечты руками.

Я помню, как однажды увидел пролетающий над городом спутник. Глядя на удаляющуюся звёздочку, я думал о тех, кто вычерчивал первые карандашные эскизы этой воплощённой в металл мечты, кто делал расчёты, точил гайки и припаивал провода к десяткам сложнейших приборов.

И всё это — дело людей, которых мы, наверное, встречаем в метро, в парках, театрах, на улице. Они улыбаются, целуют жён, и, возможно, кто-нибудь из них страдает от неразделённой любви.

Над конструкцией советских спутников и ракет работали десятки институтов, тысячи людей. Конечно, были и инженеры, но ведь они ничего не сделали бы без слесарей-сборщиков, простой монтажницы.

Помнится, как один иностранный журналист жаловался мне, что о таких изумительных событиях, как запуск спутников, ничего не сообщается заранее. Чем это объяснить? Я думаю, это объясняется характером советского народа: мы скромны, не хотим преждевременной шумихи, и нам чужда крикливая реклама. Это ведь научный эксперимент, а не театральное зрелище или новый вид рыночного товара, которому надо с самого начала обеспечить хороший сбыт.

Во втором спутнике разведчиком, уполномоченным на подвиг человеком, послана в космос собака Лайка. Мы любили её и в дружеском кругу поднимали бокалы за её путешествие, мечтали о чуде — чтобы она вновь оказалась среди людей, но чувствовали неизбежность этой жертвы во имя будущего человечества.

Я вспоминаю об этих событиях и думаю, что они надолго должны сохраниться в памяти народа. Так начиналась новая эра покорения космических пространств.

Дороги к звёздам начинаются на Земле

В газетах ещё печатались статьи о полёте спутников, а мы уже слушали по радио о новом дерзком прыжке в космос: «Первый межпланетный полёт». Так скупо и по-деловому сказано в сообщении ТАСС. И хотя мы ожидали, что это обязательно должно произойти, и в самое ближайшее время, трудно было сдержать радостное волнение.

Я думал тогда, что скоро полетит в космос и первый человек. Ради своей Родины, ради счастья всего человечества полетит он в холодную пустоту, где нет ничего живого. И вот, представляя себе нашу ракету, которая и посейчас ходит где-то вокруг Солнца, я прежде всего видел в ней частицу советской земли.

Подумайте сами, что заключено в этом сгустке воли, труда и гения советского народа!

Из нашей родной земли добыты вольфрам, молибден, бериллий. В приборах и аппаратах космической ракеты есть и кремний и германий. Есть стойкие пластмассы и сплавы.

На нашей родной земле родились те чудо-богатыри, которые миллионами рук взметнули вверх многотонную умную машину.

Мы земные люди, и не только радость познания, романтика неизведанного влечёт нас в далёкие космические пространства. Нам многое ещё неизвестно, однако почему бы не помечтать, что все эти полёты помогут раскрыть нам тайны Земли и, может быть, когда-нибудь человек заставит работать на общее благо вечную, неиссякаемую энергию космических частиц. Да мало ли о чём можно мечтать!

И тогда и сейчас молодёжь присылает письма с просьбой послать их в космос. Многие пишут, что готовы даже не возвращаться на Землю.

Нет, только горячая до боли, до слёз любовь к матери Земле, к людям, что тебя окружают, может вести на подвиги в освоении космических пространств.

Подумайте, как планомерно идёт это освоение. Точно, по заданному плану! Помните, как нам пришлось поволноваться, когда ещё одна ракета вылетела для встречи с Луной. Я не хочу этим сказать, будто у нас были сомнения в успехе испытаний. Мы знали, что всё подчинено строгому расчёту, и нечего тут беспокоиться — ракета прилунится в назначенный срок.

Кстати говоря, слово «прилуниться», ранее встречавшееся лишь в фантастике и в очерках о будущем, с 14 сентября 1959 года обрело реальную, осязаемую силу и как бы вылупилось из кавычек. Теперь это слово можно встретить в статьях и научных отчетах. У него — новая жизнь.

А, собственно говоря, чего же нам было беспокоиться? Потом, конечно, многое прояснилось, когда стали известны первые данные