несомненным существование особого перевода - Киприанова церковных правил, некоторые наши писатели старались даже указать тот или другой список этого перевода, но указывали без достаточных доказательств или вовсе без доказательств 25. Мы отнюдь не отвергаем, что со временем, когда внимательнее и подробнее будут обследованы все уцелевшие у нас списки славянской Кормчей, может быть, и подтвердится, что Киприаном точно была переведена Кормчая и особой редакции. А говорим только, что при настоящем положении дела признать за историческую истину существование этого перевода нет достаточных оснований.

Со времен митрополита Кирилла II предки наши имели возможность изучать церковные законы в полном их составе, как они изложены в Кормчих Рязанской и Софийской фамилии. Но, кроме того, для той же цели служили разные сборники, в которые вносились не все, а лишь некоторые узаконения церковные или вносились по частям, отрывками и без всякого определенного порядка и связи. Таков сборник XIII - XIV вв., писанный в России и заключающий в себе только правила по изложению патриарха Иоанна Схоластика в древнейшем славянском переводе, и притом не в порядке, а перемешанные с правилами и статьями другого перевода и позднейшего происхождения. Таковы оба сборника Никона Черногорца - Пандекты и Тактикон, довольно распространенные у нас в XIV-XV столетиях и наполненные множеством приводимых правил и узаконений по разным предметам церковной, особенно монашеской жизни. Наконец, таковы же доселе сохранившиеся сборники преподобного Кирилла Белоезерского под заглавиями: "От правил св. апостол и св. отец", или: "От Никонских правил (т.е. из Никона Черногорца)", и содержащие в себе отрывки и целые статьи самого разнообразного церковно-юридического содержания 26.

Само собою разумеется, что если предки наши списывали Кормчие в полном их составе или сборники церковных правил, то списывали не для одного изучения их, а преимущественно для практического употребления. Митрополит Кирилл, столько сделавший для распространения у нас славянской Кормчей, первый показал пример и приложения ее к современным потребностям русской жизни. Желая искоренить различные недостатки и злоупотребления в своей обширной митрополии, он созвал в 1274 г. Собор во Владимире и на Соборе постановил известные правила, в этих правилах он не только ссылается на древние каноны Церкви, но еще чаще приводит их целиком из славянской Кормчей. В 1382 г. Константинопольский патриарх Нил послал Суздальского архиепископа Дионисия, как "священных канонов известна хранителя", во Псков для вразумления стригольников, и когда здесь братия Снетогорского монастыря попросили Дионисия исправить беспорядки в их обители, то он, "възрев в Номоканон, во правила святых отец", дал монастырю уставную грамоту, в которой приводит два правила: одно - Пятого Вселенского Собора, другое святого Василия Великого. В 1385 г. жители Новгорода все, начиная с посадника до последних черных людей, дали присягу на вече, чтобы "не зватися к митрополиту, а судити (их) владыке Алексею в правду по Манакануну" 27. Митрополит Киприан в своей настольной грамоте Новгородскому архиепископу Иоанну ссылается на правила святых апостолов, предание святых Соборов и устав святых отцов; в своей грамоте псковичам, которою отменял грамоту Суздальского архиепископа Дионисия, замечает, что последний сделал то "не по закону и не по правилам"; наконец, в своей грамоте одной вдове, желавшей усыновить приемыша, говорит, что, "воззрев в Намаконун", нашел в нем правила касательно этого предмета, которые вслед за тем и приводит. Еще чаще пользовался в своих посланиях и грамотах древними канонами Церкви митрополит Фотий: он приводит в окружном послании против избрания митрополита Григория Самвлака 30 таких правил, в поучении псковскому духовенству - 10, в послании во Псков о стригольниках - 6. А в другом послании туда же, приведши буквально только два правила и указав еще пять, извиняется, что не успел отыскать и написать эти последние правила, и просит: "И вы, сынове, сами поищете в святых правилех тех правил, пишущих о том", - знак, что Кормчая книга употреблялась тогда и в Пскове 28.

Дополнением к правилам древних Соборов, изложенным в Кормчей, служили у нас постановления новых Соборов, рассуждавших о делах нашей Церкви. Таких Соборов, оставивших свои постановления, в настоящий период было только два: один в России, во Владимире на Клязьме, при митрополите Кирилле в 1274 г.; другой - в Царьграде в 1301 г., где в присутствии нашего митрополита Максима Сарский епископ Феогност предлагал свои вопросы и получил на них ответы. Определения обоих этих Соборов почти все относятся к совершению таинств и вообще к общественному богослужению и потому изложены были нами в своем месте. А здесь нам остается заметить, что те и другие имели у нас практическое употребление: правила Собора Владимирского, как данные для всей Русской Церкви, чрез каких-нибудь восемь или десять лет уже занесены были в новгородскую Кормчую и вслед за тем перешли и в другие Кормчие, а ответы Цареградского Собора на вопросы Феогноста, хотя вызваны были преимущественно потребностями одной епархии Сарайской, встречаются и в Кормчих, и в некоторых сборниках церковных правил 29. К числу соборных решений, или правил, надобно отнести и все постановления, грамоты и подобные акты Цареградских патриархов, которые они издавали и присылали в Россию обыкновенно не от своего только лица, но вместе и от лица своего патриаршего Собора и о которых мы не раз упоминали в своей "Истории". Таковы, например, постановления то о разделении Русской митрополии на две и на три части, то о воссоединении их, настольные грамоты митрополиту Киевскому Алексию и митрополиту Галицкому Антонию, послания к новгородцам и к их владыкам о покорности митрополиту, грамоты об отлучении от Церкви некоторых русских князей, о возведении Суздаля на степень архиепископии, о причислении к ней Нижнего Новгорода и Городца, о запрещении Луцкого епископа Иоанна и проч. Все эти акты, без всякого сомнения, имели полную обязательную силу для Русской Церкви.

Случалось, что наши митрополиты и от себя издавали правила, писали грамоты и канонические послания, предназначавшиеся то для всей отечественной Церкви, то для некоторых лиц и местностей. Митрополит Максим издал известное уже нам правило о временах поста, содержавшее в себе, кроме того, и заповедь правоверным христианам, чтобы они держали жен от святой соборной и апостольской Церкви и не держали их без благословения церковного, правило это внесено было в некоторые Кормчие 30. Митрополит Петр издал следующее постановление, или "поучение",