трудиться, а всяк спешил найти себе другое место, более выгодное и почетное. Может быть, или учительское жалованье было мало, или справедливо известие львовской летописи, что сумма, собранная Рутским на семинарию, была перехвачена в 1630 г. казаками во время войны их с Польшею. Семинария, вероятно, скоро закрылась, ибо в 1641 г. при утверждении папою Антония Селявы в должности униатского митрополита ему вменено было в обязанность вновь завести семинарию в Минске и построить для нее здание. Не успев в столь долгое время основать для себя семинарии, униаты довольствовались только несколькими школами, которые притом были в незавидном положении. "Если скажете, - писал Кассиан Сакович, обращаясь к униатским владыкам, - что вы имеете училища при своих соборных церквах, как-то: в Володимире, Новогродке, Минске и новое в Холме, то я отвечаю на ваши речи, что те училища маленькие, а не большие. В володимирском несколько более десяти учеников; в Новогродке и Минске также не загустело учеников, а холмское училище, как недавно зачалось, так и недолго будет стоять... Что ваши училища? Они ничего не значат не только пред латинскими (иезуитскими), но и пред училищами отца Могилы - киевским и гойским. И если бы только в этих последних не учили еретическим учениям, тогда поистине русские имели бы со временем чем утешиться". Таким образом, по свидетельству даже отъявленного врага православия и православных, училища их были гораздо выше и лучше училищ униатских.

Вскоре после кончины Киевского митрополита Петра Могилы началась значительная перемена в судьбе Киевской митрополии. Открылась ожесточенная борьба гетмана Богдана Хмельницкого с поляками. Совершилось присоединение Малороссии к Великой России. А затем последовало постепенное соединение и Западнорусской православной митрополии с Восточнорусским или Московским, патриархатом.