уже спит. - Она неуверенно посмотрела на меня. Морщинка сомнения прорезала ее переносицу. - Вы меня допрашиваете?

- Извините. Это профессиональная болезнь.

- А чем вы занимаетесь? Я имею в виду, в нормальной жизни.

- Что вы понимаете под нормальной жизнью?

- Просто имела в виду, что сейчас вы уже не служите в армии. Вы юрист?

- Частный детектив.

- Понимаю. - Морщинка у нее над переносицей углубилась. Интересно, о чем она подумала?

- Но сейчас я на отдыхе. - Я надеялся, что это именно так.

Где-то в доме зазвонил телефон. Она вышла, поговорила и вернулась уже в пальто.

- Это действительно за мной. Кто-то упал с дерева и сломал ногу. Извините меня, мистер Арчер.

- Подождите минутку. Если бы вы мне сказали, где находится галерея, я бы мог узнать, Хью там или нет.

- Конечно, вы же не знаете, где это.

Она подвела меня к стеклянным дверям в глубине холла. Я увидел стоянку, в конце которой стояло большое оштукатуренное здание в форме приплюснутого куба. За дверьми находился балкон, откуда по цементной лестнице можно было спуститься на стоянку. Мэри вышла на балкон и показала рукой на здание.

- Это галерея. Ее нетрудно найти, ведь так? Вы можете пройти отсюда. Здесь ближе.

Высокий молодой парень в облегающем фигуру черном комбинезоне протирал на стоянке красную машину с открывающимся верхом. Он сделал стойку и махнул ей рукой.

- Бонжур, Мари, - приветствовал он ее по-французски.

- Хелло, лжефранцузик. - В ее шутке чувствовалось некоторое презрение. - Ты не видел сегодня утром Хью?

- Нет. Блудный сын опять исчез?

- Я не сказала бы, что он исчез...

- Слушай, а где же тогда твоя машина? В гараже ее нет. - Его голос был излишне музыкальным.

- Кто этот парень? - тихо спросил я.

- Это Хилари Тодд. У него магазин художественных изделий на первом этаже. Но если нашей машины нет, значит, Хью не может быть в галерее. Мне придется взять такси, чтобы добраться до больницы.

- Я вас отвезу.

- И не думайте. Стоянка такси напротив. - Направляясь туда, она бросила мне через плечо: - Если найдете Хью, позвоните мне в больницу.

Я спустился по лестнице на стоянку. Хилари Тодд все еще надраивал свою машину, хотя она блестела как зеркало. У него были широкие плечи и мускулистое тело. Некоторые мальчики из балета бывают сильными, а иногда и опасными. Хотя он вовсе не был мальчиком - в волосах, как серебряный доллар, сверкала небольшая лысина.

- Бонжур, - сказал я его спине по-французски.

- Да?

Мой французский, вероятно, резал его слух. Он повернулся ко мне и выпрямился. И я увидел, какой он высокий, достаточно высокий, чтобы я почувствовал себя довольно приземистым, хотя во мне было больше шести футов. Чтобы как-то компенсировать свою лысину, он отрастил баки. В комбинации с водянистыми глазами они делали его похожим на человека из страны, где говорят на одном из романских языков, и в то же время - на поросенка.

- Вы хорошо знаете Хью Вестерна?

- А вам какое до этого дело?

- Представьте, мне есть до этого дело.

- С какой это стати?

- Сынок, я задал тебе вопрос. Отвечай.

Он покраснел и опустил глаза, полагая, будто я могу читать его мысли. Он начал немного заикаться.

- Я... Я живу этажом ниже вот уже около двух лет. Продал несколько его картин. А почему вас это интересует?

- Я подумал, что вы можете знать, где он сейчас находится. Сестра его не знает.

- Как я могу знать, где он находится? Вы полицейский?

- Не совсем.

- Вы хотели сказать, что вовсе нет? - Уверенность вернулась к нему. Тогда вы не имеете права так себя вести. Я ничего не знаю о Хью. И кроме того, очень занят.

Он отвернулся от меня и стал надраивать машину. Его великолепные, но никчемные мускулы перекатывались под обтягивавшим тело комбинезоном.

Я прошел по узкой тропинке в сторону улицы. Слева, в тени кипариса, заметил несколько столиков под зонтиками, напоминавшими гигантские грибы, растущие во дворе ресторана. Справа от меня тянулась стена галереи - ровная, белая, с одним зарешеченным окном на уровне моих глаз.

Фронтон галереи был выдержан в греческом стиле - с верандой и высокими колоннами. На верху лестницы с широкими цементными ступенями стояла девушка, опершись на одну из колонн.

Она повернулась ко мне, и солнце осветило ее непокрытую голову. Это была красивая, яркая девушка. Волосы - пшеничного цвета, глаза светло-карие, кожа - смуглая. Строгой формы костюм плотно облегал фигуру.

- Доброе утро, - сказал я.

Она сделала вид, что не слышит, ногой нетерпеливо постукивая по ступеньке. Я прошел через веранду к тяжелой бронзовой двери и толкнул ее, чтобы открыть. Дверь не поддалась.

- Там пока никого нет, - сказала девушка. - Галерея открывается для посетителей в десять.

- Что же вы тогда здесь делаете?

- Я здесь работаю.

- Так откройте дверь.

- У меня нет ключа, - объяснила она. И строго добавила: - Все равно до десяти посетителей мы не впускаем.

- Я не турист. Во всяком случае, на данный момент. Я пришел повидаться с мистером Вестерном.

- С Хью? - Она впервые посмотрела мне в глаза. - Его здесь нет. Он живет за углом, на Рубио-стрит.

- Я как раз оттуда.

- Но его здесь нет. - Она произнесла эти слова с удивительной твердостью. - Здесь никого нет. Только я. Да и то скоро уйду, если не придет доктор Силлимен.

- Силлимен?

- Доктор Силлимен, наш куратор. - Она сказала это так, как будто бы он был хозяином галереи. Через некоторое время добавила более мягким тоном: - А зачем вы ищете Хью? У вас к нему дело?

- Вестерн - мой старый друг.

- Да?

Она сразу потеряла интерес к разговору. Несколько минут мы стояли молча. Она снова начала нетерпеливо постукивать ногой. А я смотрел на людей, шедших по улице в это субботнее утро: женщины в брюках, женщины в шортах, несколько мужчин в шляпах и беретах. У многих были испанские или индейские лица. Почти половина машин на дорогах - с номерами из других штатов. Сан-Маркос был единственным в своем роде западным пограничным городом на океанском побережье - эдакая помесь курорта с пристанищем множества художников.

Маленький человек в малиновом вельветовом пиджаке отделился от толпы и стал подниматься по лестнице. Он двигался быстро, как обезьяна. Его морщинистое лицо как раз чем-то напоминало обезьянье. Торчащие кудрявые седые волосы увеличивали его рост дюйма на три.

- Простите, Элис, что заставил вас ждать.

Она отмахнулась:

- Все в порядке. Этот джентльмен - друг Хью.

Он повернулся в мою сторону. На лице появилась улыбка и тут же исчезла.

- Доброе утро, сэр. Как, вы сказали, вас зовут?

Я сказал ему. Он пожал мне руку. Его пальцы напоминали тонкие железные крючки.

- Вестерн должен быть здесь с минуты на минуту. А вы были у него дома?

- Да. Его сестра полагает, что он мог