Al1618 Мечты — сбываются!

Часть первая. Ищите и найдете… 

Попадание

Интересно, у женщин вообще с дисциплиной получше, или воображения не хватает придумать себе приключение покруче?

Но как бы то ни было, я буквально полчаса назад, матерясь, покинула удобную ходовую рубку, последний раз бросив взгляд на внешний корпус — на буйство хаоса форм и размеров.

Дальше пневмолифт, эта толстенная труба аморфного металла имеет пятиметровые стенки, чудовищную прочность и такой же чудовищный недостаток — как любое стекло, этот металл совершенно прозрачен. Волосы дыбом по всему телу встают, когда кажется, что ты попала в этот чуждый мир без скафандра, а сердце заходится от восторга свободного полета, и, вдруг оживший, романтизм тянет ввысь душу.

Окружающий мир, при всей его чуждости, невероятно красив. В нем рукотворное металлическое кружево и никому не принадлежащие фантастически красивые звезды, которые тебя мигом бы оставили без глаз, если б не металлизированное напыление снаружи и шибко умное поляризующее покрытие изнутри «трубы». Странно вообще-то — ходовая рубка имеет точно такой же купол и пол, а вот эффект не тот. Может дело в совмещении падения с отсутствием рядом знакомых предметов — взгляду просто не за что зацепиться…

Пролетаю через кружево ферм и трубопроводов, фантасмагорическое переплетение ажурных ферм и танков с лихтерами самых причудливых форм! Как правило, с тем, что чаще всего совершено не нужно, но принято таскать с собой, дескать, вдруг на месте не найдем? Впрочем, опять вру — это первая линия обороны, врагу или природе, чтобы добраться до действительно ценного, придется сначала разметать этот хаос, упорядоченный так, чтобы прикрыть все, что под ним, целиком, а самое важное — пятикратно!

Но вот, входим в тень фотонного зеркала, это не самая важная, но самая заметная часть термоядерной двигательной установки. Переднего зеркала — у нас вообще-то, куда летим, то зеркало и переднее, а рубка там — головная. В этом корабль полностью симметричен — далеко не всегда есть время, чтобы развернуться, если понадобится тормозить, вот и похож корабль на червяка. Хотя опять вру — у червяка одна сторона все же рот, а вторая — эээ… его противоположность. А вот у нас все полностью одинаково.

Правда, зачем на корабле с одним живым две рубки? Не знаю, традиция, наверное, как и привычка занимать именно рубку над передним зеркалом.

Вид на зеркало сзади впечатляет, но здорово мешает знание, что все эти циклопические подпорки только для того, чтобы было, на что повесить генераторы и волноводы гравитационных полей. Без этих полей, переносящих давление с зеркала на прочный корпус, бушующий за зеркалом, свет попросту сомнет и его, и подпорки эти, как подошва бумажный стаканчик (заговариваешься, фантазерка, какой свет за передним зеркалом? Заднее сейчас работает — разве что действительно тормозить придется…). Да, и на самом деле зеркало не одно, а состоит из пяти воронок, почему — дальше расскажу.

Ну вот, наконец, пролетела все, что «снаружи», и уже видно фермы легкого корпуса, уходящие прямо в лед первого слоя биозащиты. Да, ты действительно летаешь на айсберге — космос очень богат, он щедро делится тем, что у него есть с теми, кто рискнет это взять. Воды и металла тут хватает на любой вкус, камень, впрочем, тоже не обойден вниманием. В дело идет все — пристроившись к какому-нибудь астероиду (не к любому, детка, не надо пальчики топырить!) корабль за три месяца сможет воссоздать свою копию (ага, только «мозги» он откуда возьмет?), это еще и летающий космический завод, по сути.

Толщина биозащиты в этом месте более тридцати метров — тридцать метров отлитых изо льда ячеек с благородным ксеноном внутри, армированных мононитями силикатов. Эта шубка сгодится принять удар нейтронов, выброшенных звездой, или близкий термоядерный взрыв. Мы в космосе отнюдь не единственная цивилизация, «разбрасывающая споры», есть расы, что делают это вместе с нами — и очень многие делали это до нас. В невообразимой древности вроде даже воевали. Но и сейчас «недоразумения», скажем так, случаются…

Наверно самое время познакомится — Пушинка.

Нет, у меня, конечно, есть имя, и его вполне можно произнести. Но вы же всерьез не считаете, что вся Вселенная говорит на… (Вы, кстати, на каком языке это читаете, а?).

В прочем, если вы свободно говорите на китайском и немецком без акцента, а также в состоянии подражать волчьему вою так, чтобы они вас принимали за своего, не исключено, что даже сможете повторить без ошибок. У всех остальных наверняка выйдет что-нибудь смешное. Правда, странно — в моей семье даже дети племянниц его выговаривают почти правильно. Так что, прозвище ничем не хуже, оно домашнее и сетевое, а сейчас не до официоза.

Что можно еще сказать? Рост средний, вес средний, интеллект… хм, ну, в дальнюю разведку другие не попадают, возраст сре… Ээээ, ну, скажем так: достаточно юный, чтобы желание иметь детей еще не выбило остатки мозгов вместе с романтикой. Азартность и рисковость скорее понижены. Азартные и рисковые — первые четыреста рядов на кладбище флота, там ряд присваивают от налета. Осторожные, впрочем, тоже там, просто по другой причине.

Я — пилот, капитан и навигатор дальнего поиска в одном лице. Впору ходить задрав нос, да не перед кем. На весь кубический километр внутреннего объема дальнего рейдера приходится два разумных существа — я и искусственный интеллект этого самого кораблика. Мы с ним на пару как раз находимся в поиске — один из автоматических зондов нашел очень интересную планетку. Давненько ищем, месяцев девять, уже и подустали, и, похоже, конкретно заблудили. Но все же цель того стоит, не планета — мечта!

Представьте себе, там — ГОЛУБОЕ НЕБО, редкость для кислород-азотных миров просто невероятная, ах какие там должны быть закаты-восходы, местного белого карлика… А еще естественный спутник всего в три и шесть раз меньший самой планеты, аж под восемнадцать метров приливные волны поднимающий…

Да уж — голубое небо, синее (!!!) море, желтый песок пляжей и громадные волны — рай, да и только. Словом, мечта любого поисковика — нашедшего такой курорт родина точно не забудет, пару строчек шестым кеглем внизу путеводителя для туристов точно гарантированно накарябают.

Но что это я все о работе? Надо и про себя не забывать. Характер — кошка, она кошка и есть (а вот как хотите, так и понимайте). Глаза зеленые, масть русо-рыжая. Особых примет, как фигуры и прочего, сейчас не видно — темно в этой трубе как у гхыра в ж… эээ в желудке словом.

Да, пока есть пара секунд до финиша, пожалуй,