царстве, в тридесятом государстве жил-был царь с царицею. Царь на охоту ходил, дичь стрелял. Вот идёт он раз по лесу, видит: на дубу молодой орёл сидит. Царь, не долго думая, лук вскинул, прицелился. Вдруг орёл говорит:

— Не стреляй, царь-государь. Придёт время — я тебе пригожусь.

Царь думает: «На что ты пригодишься?» И снова прицеливается. Орёл говорит:

— Опусти лук, царь-государь. Придёт пора — тебе полезным буду.

Царь думает: «Какая от тебя польза!» И снова стрелу на орла наводит. Орёл говорит:

— Я ранен. Возьми меня домой, дай поправиться. Три года корми, а уж я в долгу не останусь.

Опустил царь свой лук, взял орла домой. Начал его кормить. А орёл зараз барана съедает, на три дня быка ему не хватает!

Год прошёл. Стадо царское поредело. Царь думает: «Что сами-то есть будем?» Орёл говорит:

— Отвези меня, царь, к лесу, к высоким дубам. Силу свою хочу испробовать.

Царь отвёз его к лесу. Поднялся орёл к тёмной туче, а потом кинулся вниз и с разгону ударил грудью в могучий дуб. Дуб раскололся надвое. Орёл говорит:

— Нет, царь, не обрёл я прежней силы. Корми ещё год.

Второй год прошёл. У царя не осталось ни овцы, ни коровы. Говорит он орлу:

— Нечем больше тебя кормить. Всю мою живность ты прибрал.

Орёл говорит:

— Отвези меня, царь, к лесу, снова силу свою испробую.

Там взвился он к белому облаку, а потом ринулся вниз — ударил грудью в могучий дуб. Раскололся дуб на мелкие части.

— Нет, царь, — говорит орёл, — не набрал я ещё прежней силы. Корми последний год.

Третий год прошёл. Царь отвёз орла к лесу, к высоким дубам. Взвился орёл выше белого облака, а потом со свистом ринулся вниз — ударил в самый могучий дуб, расшиб его в щепки с верхушки до корня! Лес кругом зашатался. Орёл говорит:

— Спасибо тебе, царь-государь, выкормил ты меня, выходил, обрёл я прежнюю силу. Время пришло расплачиваться. Садись-ка на меня, полетим вместе.

Сел царь на орла, они полетели. Внизу остались леса зелёные, потом горы белые, а вот и море синее. Летят над морем, орёл спрашивает:

— Скажи-ка, царь, что позади, что впереди, что вверху, что внизу?

Царь отвечает:

— Позади — земля, впереди — вода, вверху — небо, внизу — море.

Тут орёл встрепенулся и царь свалился. Только он ногами воды коснулся, подошвы намочил, орёл его подхватил, на крыло взял. И спрашивает:

— Что, царь-государь, увидел страх?

— Ох, увидел, — отвечает царь, — думал, конец мне пришёл.

Дальше летит орёл, до середины моря долетел и спрашивает:

— Скажи-ка, царь, что там позади, что впереди, что вверху, что внизу?

Царь отвечает:

— Позади — вода, впереди — вода, вверху — небо, внизу — море.

Опять орёл встрепенулся, царь свалился, долго падал, по пояс в воду ушёл, и тут орёл снова его подхватил. И спрашивает:

— Что, царь-государь, видел страх?

— Ох, видел, — отвечает царь. — Когда падал — сердце зашлось. Я всё думал: «Авось не пропаду, авось орёл меня поймает».

Дальше летит орёл. Другой берег моря уже виден.

В третий раз орёл встрепенулся, свалил царя, тот в воду упал, с головой ушёл, воды хлебнул, и тут орёл его выхватил, на крыло взял. И снова спрашивает:

— Что, царь-государь, каков он, страх?

— Ох, страшен твой страх, — отвечает царь. — Я падал и всё судьбу молил, чтоб ты меня подхватил, от смерти спас. За что ж мука такая?

— За старое, царь-государь, за старое. Я трижды смертному страху в глаза глядел, когда ты в меня, раненого, целился. Теперь за зло мы в расчёте. Давай за добро рассчитаемся. Полетим в гости к моей старшей сестре. Живёт она в медном городе. Захочет тебя сестра моя одарить, будет предлагать злато-серебро, а ты ничего не бери — ни злата, ни серебра, ни камня самоцветного, проси только медный ларчик с медным ключиком.

И полетели они за тридевять земель. Орёл спрашивает:

— Скажи-ка, царь, что справа, что слева?

— Справа — лес, слева — город, — отвечает царь.

— Вот туда нам и надобно. Это — медный город, там царствует моя старшая сестра.

Опустились они у медного города. Орёл о землю ударился, обернулся добрым молодцем, и вошли они с царём в город. Направились прямо к царице, к сестре орла. Увидела его сестра — стала обнимать-целовать:

— Братец ты мой родимый, свет ты мой ненаглядный! Где ж ты пропадал, где странствовал? Больше трёх лет мы тебя не видели! Уж мы по тебе сокрушались — слезами горючими обливались!

Брат-орёл отвечает:

— Век бы вам сокрушаться да слезами горючими обливаться, кабы не мой спаситель. Он меня, раненого, подобрал, три года досыта кормил, на ноги поставил.

Посадила их царица за столы дубовые, за скатерти узорчатые, устроила пир великий, от души угощала-потчевала. А потом повела в кладовые, показала богатства несметные.

— Вот, — говорит, — злато-серебро, вот камни самоцветные. Бери, царь-государь, всё, что ни приглянется.

Царь отвечает:

— Не надо мне ни злата, ни серебра, не надо мне и камня самоцветного. А подари ты мне медный ларчик с медным ключиком.

В лице переменилась царица и говорит:

— Нет, царь, не тот сапог ты берёшь, не на ту ногу надеть пытаешься!

Осерчал брат-орёл на такие слова, обернулся орлом-птицею, подхватил царя, и полетели они прочь.

— Воротись, братец любезный! — кричит сестра. — Всё отдам и за ларчиком медным не постою!

— Поздно, сестрица! — крикнул орёл и взмыл за белые облака. Улетели они за тридевять земель. Орёл говорит:

— Не печалься, царь. Полетим теперь к средней моей сестре, она правит серебряным городом. Есть у неё серебряный ларчик с серебряным ключиком. Только его и бери, ничем другим не прельщайся. Скажи-ка мне, что там вверху, что внизу, что справа, что слева?

— Вверху — небо, внизу — земля, справа — горы, слева — город.

— Вот туда нам и надобно. Это — серебряный город, царство моей средней сестры.

Опустились они у серебряного города. Увидела их царица — обрадовалась:

— Братец мой любезный, где пропадал, где странствовал? Больше трёх лет в гости не залётывал! Чем тебя угощать-потчевать?

— Не меня надо угощать-потчевать, а моего доброго спасителя. Он меня вылечил-выходил, раненого от смерти спас, три года кормил, всю скотину извёл.

Царица посадила их за столы дубовые, за скатерти узорчатые, от души угощала-потчевала. А потом повела в подвалы заветные, где лежали богатства несметные: грудами — злато-серебро, горками — камни самоцветные.

— Не надо мне, — говорит царь, — ни злата, ни серебра, не надо и камня самоцветного, а подари ты мне серебряный ларчик с серебряным ключиком.

— Э, нет, царь, — говорит царица, — не тот кусок ты хватаешь, гляди — подавишься!