Губарев В. С Секретные академики

От автора

День и ночь…

Добро и зло.

Жизнь и смерть.

Свет и тьма.

Мир и война.

Единство и борьба противоположностей.

Все эти понятия показывают, что наш мир разделен надвое. В единении и схватке этих двух начал рождается и гибнет все — от гениальных озарений до самых гнусных дел.

Иногда мне кажется, что миром правит двуликий Янус, и мы поочередно видим то его ухмылку, но его печаль.

Наука тоже не избежала этой участи. Граница в ней пролегла между поиском Истины и созданием средств уничтожения человека. В ХХ веке эту границу определяло всего одно слово «Секретность». И этому богу (или дьяволу?!) служили лучшие умы и таланты. Примеров тому не счесть!

Принято считать, что только «Великие без фамилий», как сказал однажды поэт, создавали то, что в современных архивах скрыто под грифами «Совершенно секретно. Особая папка», «Секретно. Особой важности», просто «Секретно», и «Для служебного пользования». Безусловно, основную работу по созданию ракет и бомб, автоматов и пулеметов, оружий и самолетов, а также танков, бронетранспортеров, пистолетов, клинков и иной спецтехники вели «закрытые» ученые и конструкторы, о которых нельзя было упоминать. Но, к своему удивлению, я обнаружил явление, которому мы не придавали особого значения, или, проще говоря, просто не замечали. Оказывается, большинство ученых страны в той или иной форме были причастны к работам, о которых военные просили (а чаще — приказывали!) не упоминать.

Так что название книги «Секретные академики» не только вполне оправдано, но и отражает суть развития науки. Ведь, как известно, электричество не только дает людям свет и тепло, но и подтолкнуло к изобретению электрического стула — самой «гуманной казни в истории цивилизации».

Академик Александр Боярчук Жизнь и судьба звезд

Их телескопы помогают и военным. В частности, когда нужно было найти пропавший спутник или последнюю ступень ракеты… А иногда телескопы с орбит смотрят на Землю: ищут то, что некоторые хотят надежно спрятать…

Астрономы всегда мечтатели, фантазеры. Иначе что бы влекло их в столь далекую даль, которую и вообразить большинству невозможно?! Мы приземлены, живем согнувшись, все время что-то высматривая под ногами, а астрономы всегда ходят с гордо поднятой головой — они привыкли смотреть вверх.

«В научном мышлении всегда присутствует элемент поэзии. Настоящая наука и настоящая музыка требуют однородного мыслительного процесса», — сказал однажды Альберт Эйнштейн. Конечно же, он имел в виду тех, кто пытается понять жизнь и судьбу звезд, потому сам всегда смотрел вверх, даже в тех случаях, когда пытался понять микромир.

Я обязательно спрошу Александра Алексеевича об астрономии и музыке, но чуть позже, а пока обратимся к одной книге, которая была издана к 275-летию Российской Академии наук. Она называется: «История астрономии в России и СССР».

Как ни странно, но это первая книга по истории астрономии в нашей стране, и ее авторами стали сотрудники Санкт-Петербурского и Московского университетов, Пулковской обсерватории и Института истории естествознания и техники РАН. Инициатором создания подобной работы стал академик В. В. Соболев, и он успел написать к монографии первую главу. В частности, он отметил:

«Астрономия — одна из древнейших наук, и своими корнями она уходит в глубину тысячелетий. Как и всякая естественная наука, астрономия возникла из практических потребностей человеческого общества. По звездам и Солнцу человек вел отсчет времени и определял местоположение на земной поверхности или в море. Во многих странах люди поклонялись Солнцу, звездам и планетам, и эти верования также способствовали накоплению астрономических знаний».

Как и положено научному труду, в монографии приведен не только обширный справочный материал, но и даны ссылки на работы крупнейших ученых страны. Фамилия «А. А. Боярчук» встречается очень часто, и ссылки на ученого позволили мне подготовится к встрече с ним.

Но сначала одно воспоминание.

Был холодный январь, и случилось это в Крыму.

Мы ехали из Евпатории в Симеиз.

На перевале неожиданно застряли. Ночью прошел снег, дорогу замело.

Крохотное кафе. За стойкой была женщина, а в зале был всего один посетитель.

Мы ввалились в это кафе, радуясь теплу и свету. Нас было пять журналистов. Мы работали в Центре дальней космической связи, освещали путешествие по Луне первого лунохода.

В один из «пустых дней» (луноход отдыхал, подзаряжал свои батареи) мы решили съездить в Крымскую астрофизическую лабораторию. Созвонились с руководством ее и, назначив день встречи, отправились туда.

Снег и метель спутали наши планы.

Солдат, который был за рулем нашего микроавтобуса, отказался ехать дальше, и у нас оставался единственный выход — возвращаться.

И вдруг незнакомец в кафе говорит:

— У меня вездеход. Наш заместитель директора Боярчук послал меня навстречу вам… Так что пусть ваш автобус подождет здесь, пока мы будем в обсерватории…

На следующий день мы передали свои репортажи из Крымской астрофизической обсерватории. О снеге, о встрече на перевале не упомянули, мол, что особенного… Но прошло много лет, и именно этот эпизод запомнился, а все остальное стерлось из памяти. Впрочем, спустя много лет мы встретились с Александром Алексеевичем Боярчуком как старые знакомые. Это было во время полета первых астрономических обсерваторий.

Факт из «Истории астрономии»: «Наземные обсерватории давали только часть астрономической информации. Весьма существенная и возрастающая со временем информация поступала к астрономам от орбитальных обсерваторий, позволяющих воспринимать излучение небесных тел во всех областях спектра. В 1978 году в США был выведен на орбиту первый искусственный спутник «Эйнштейн», давший возможность получать изображения неба в рентгеновских лучах. А в 1983 году при сотрудничестве ученых Нидерландов, США и Великобритании был запущен спутник, сделавший обзор почти всего неба в инфракрасных лучах.

В нашей стране также производились запуски искусственных спутников со специализированными телескопами. В 1983 году был выведен на околоземную орбиту «Астрон» (научный руководитель — А. А. Боярчук) с двумя телескопами, один из которых предназначался для наблюдений в ультрафиолетовой области спектра, а другой — в рентгеновской. Программа ультрафиолетового телескопа включала в себя изучение разных типов нестационарных