отнюдь не поощрялось среди простых рыболовов; масса иных запасов. Билли, вообще, был хозяйственным американским парнем. Предки его, жители древней Флориды, без сомнения, гордились бы им. Бетховен весьма свободно и широко мыслил. Его не смущали разговоры о Всевидящем Оке Хвоща, о пронизывающем пространство взоре Наставника Рыболовов. Молодой человек не трепетал перед суевериями своего не слишком просвещенного времени, а словно сорока времен До Смерти, всякую интересную вещь волок в тайное убежище. Здесь же обычно располагался «обоз» отважного юного рыболова — Конь и Птица, когда они по тем или иным причинам не участвовали в рыбалке. Два неусыпных существа сторожили плот, связанный кишками аллигатора из четырех полых коряг. На нем Билли сплавлял по «рекам» добычу к обитаемому Хвощу. Так было и сейчас.
Птица, нахохлившись и прикрыв один глаз, дремала у самой кромки воды, впившись в корягу плота своими когтями. Конь, пользуясь редкими мгновениями безнадзорного существования, медленно переступая ногами среди кучи снулой рыбы, подбирался к заботливо укрытой запасным халатом Билли скалярии. Эта чудотворная рыбка обладала, с точки зрения глупой верховой твари, одним единственным достоинством — безобразно таращить перепуганные глаза, когда с нее неожиданно сдергивали покров, и она видела ужасное, чреватое светом небо Большого Флоридского Болота. Чем Конь, собственно, и пользовался, скрашивая долгие часы ожидания хозяина. Гигантский спрут, вне всякого сомнения, обладал зачатками чувства юмора.
В воздухе звенели кровососы, да брехали где-то за островками древесные сумчатые, когда Птица, услышав слабый, еле различимый над топью зов хозяина, распахнула желтые очи. Она издала краткое радостное кудахтанье. Конь мгновенно отдернул одну из восьми ног от измученной скалярии, и пола запасного халата скрыла для несчастной рыбы жуткое небо Болота, страх перед которым генетически наследовался всеми тварями топей. Скакун направился к Птице и замер, радостно разевая свой чудовищный рот в предчувствии появления Билли.
Сигнал, посланный Бетховеном, оказался слабым. Птица ощущала не привычный калейдоскопический взрыв эмоций в голове, который на ментальном плане соответствовал мощному реву Билли, приветствующего верных слуг. Вместо него под черепной коробкой Птицы поплыли красно-синие маслянистые пятна, да послышался невнятный шепоток, словно Вторая Душа рыболова, посланная волевым спазмом из головы Билли в череп Птицы, заплутала где-то в тучах насекомых, завязла в трясине или оказалась проглочена Крылатой Болотной Смертью.
Надо отметить, что в анналах Народа Хвоща значились случаи, когда блуждающую в поисках контакта со слугами Вторую Душу рыболова всасывало белесое брюхо какой-нибудь ранней Дневной Птицы. Тогда хозяин души умирал медленной мучительной смертью, тая и развоплощаясь, сгнивая до костей в течение одного-двух дней. Так погиб, например, первый хозяин Птицы Билли. Первой Души, разумеется, мало, чтобы охотник болотного народа мог продолжить свое существование. Бетховен помнил принесенный с болот клубок дряблой плоти, стонущий звериным голосом, бывший некогда одним из самых славных рыболовов Низшего Колена Хвоща. Потеря Второй Души сделала человека беспомощным и неподвижным, и Небесный Убийца немедленно явился в ближайшем окне, чтобы доконать несчастного. Ужас от увиденного скрасило лишь получение по наследству великолепно обученной Птицы.
Вслушиваясь в угасающий ментальный «голос» хозяина, летучая тварь беспокойно расправила крылья и захлопала ими в теплом воздухе озерка. Конь нетерпеливо перебирал щупальцами и издавал жалобные утробные звуки, распугивая насекомых. Однако блуждающая Душа Билли все же пробилась. Она вынырнула из липкого варева центральных топей и завладела нервными центрами, а затем и всем телом Птицы.
Желтый беспокойный огонь в глазах пернатого слуги погас, когти со скрипом вышли из тела истерзанной коряги. Взметнувшиеся крылья подняли Птицу над озерком, увлекая ее все выше и выше, сквозь густые струи воздушных рек. По широкой разбегающейся спирали, медленно и торжественно, пернатое вместилище Второй души рыболова Хвоща поднималось над укромный тайником. Такой высоты Птица, не будучи одержима Бетховеном, никогда бы не достигла. Ее остановил бы страх перед летающей смертью — Дневными Птицами, или генетический ужас перед солнцем. Конь, нагруженный рыбой плот, плешивые островки сделались крохотными, а вскоре слились с коричневато-зеленым полотном топей.
Взор Билли с огромной высоты обозревал окрестности, таящие неисчислимые, мнимые и реальные опасности. Пернатая тварь, ведомая человеческой волей, уворачиваясь на лету от Дневных Птиц, приближалась к центральным топям, затянутым плотными сгустками тумана. Самым краешком своего птичьего естества, не захваченного волей человека, Птица заметила распахнутое над топью Небесное Окно. Светило изливало на помертвевшую плоть болота смертоносные лучи. Тварь заартачилась. В небесах произошел яростный, но короткий поединок между инстинктом самосохранения животного и волей Бетховена. Человек проиграл. В плавном парении летун не врезался в пузырящуюся стену тумана, а, заложив крутой вираж, пошел вдоль границы центральных топей, издавая испуганные гортанные крики, нелепо поводя в воздухе когтистыми лапами, словно старался уцепиться ими за один из восходящих потоков.
Билли, чувствуя, что контроль за крылатым другом ослабевает, заставил его пройти вдоль границы тумана. Удачливому рыболову удалось определиться на местности. Так далеко в гиблые северные топи он никогда не забирался. Немудрено, что крылатый друг отказывался погружаться в густую толщу пара над районом, практически никогда не посещаемым Народом Хвоща.
Взор человека в последний раз скользнул над трясиной. Билли старался точнее запомнить дорогу к своему заветному омуту.
В принципе, он разглядел все, что нужно для возвращения. Потрясающее зрение птицы позволяло видеть многое. Ни одного крупного хищника он не углядел. Конечно, огромные звери плавали где-то в толще хаоса, но в такое время ни один из них не рискнул бы показываться на поверхности. Вот только небольшая двуногая фигурка, мелькнувшая возле скопления лилий и тут же растворившаяся в тумане, несколько смутила Билли.
«Интересно, какой еще безумец решил посетить северные топи?»
Но попытка рассуждать во время Одержания Птицы тут же привела к отвратительному результату: крылатый друг, переломив волю хозяина, отвернул от опасных топей. Билли попытался восстановить контроль над ситуацией, но было поздно.