Девочка смотрит на меня с нескрываемым подозрением, но тем временем то, что мы из приличии назовем целью, — достигнуто.

— Третья часть! — провозглашаю я, и мы все хором восклицаем:

— Умница! Ну посмотрите на эту милую девочку! Какая она умница! Как она хорошо умеет делать… Звездочка наша ясная! Сокровище каше! Смотрите же все скорее, как она… как… как…

И, конечно, прямо мне на руки. К огромному удовольствию жены, которая успела вовремя отскочить. И нашей прислуги, которая, коварная, прыскает со смеху.

— Это приносит счастье, — визжит она, воображая, что острит. — Приносит удачу.

— Желаю тебе удачи в новом году! — говорит жена.

Дочка, видимо считая, что сделала мне бесценный подарок, улыбается во весь рот — от ушка до ушка, — обнажает розовые десны и показывает язык.

— Спасибо, спасибо, — благодарю я за все: и за добрые пожелания, и за то, что у меня на руках… Почему-то я долго не решаюсь вымыть их и все смотрю на них с какой-то странной и смешной растроганностью, не предусмотренной моим планом действий. И почему-то у меня рождается глупейшее подозрение, что более ценного подарка я уже никогда в жизни не получу.

Но девочка так и не плакала. А ведь для отца это — самое главное.

Примечания

1

По обычаю в Риме в ночь под Новый год выбрасывают из окон на улицу все старые, ненужные вещи.

(обратно)