сенильной фрустрации, — наконец поставил диагноз психоаналитик. — Не курите с недельку!..
Клаус-Иосиф немного обиделся на мать: почему она так и не разжевала ему, что же произошло между ней и господином Ольсеном? Ведь он сам посадил их в самолёт и видел, как убирали трап…
А с другой стороны — он этого и ожидал в душе.
На его же вопрос: «Что там у вас с ним?..» — настоящая Вайолет покраснела до корней волос:
— Чтобы я-а-а… С этим подкаблучником?! Что ты такое городишь?.. Иди, рыбу жарь!
Клаус-Иосиф надел фартук и пошёл жарить. Ему было смешно! Мать снова повторяла, как заведённая с утра и до ночи:
— Продли наш род!.. Продли его, чёрт тебя подери!..
— Продлю, мам! — за ужином твёрдо пообещал Клаус-Иосиф и позвонил рыжей Пенелопе. Потом скинул ей сообщение на электронный адрес. И наконец побрился и пошёл сам, купив большой веник розовых тюльпанов и метёлку голубых гвоздик.
Танечка промолчала, разглядывая воду под мостом — она не слышала, как дикторы переругиваются. И не видела, как смотрит, схватившись за бьющее ему по рёбрам сердце, Юра — с другой стороны экрана и за тысячу километров от неё.
Под мостом два длинных парня заиграли на гитарах и запели им.
И через неделю на мосту Вздохов в Венеции стояла всё та же пара — он и она, и им улыбались гондольеры. Это было их любимое место в тот февраль…
— Танечка, — спросил её Кирстен, — если бы ты могла выбирать время, когда родиться, какое б ты выбрала? — Никогда, — улыбнулась Танечка. — Почему? — На земле такой дефицит любви, я не вернулась бы сюда. — Но разве у тебя не было счастья?.. — Две капли, — махнула рукой Танечка и легко вздохнула. — А сейчас? — Сейчас не в счёт. — Танечка протянула старую ручку к солнцу, и сквозь тонкую кожу проступили вены и косточка её руки. — Я уже поцеловала вечность.
На Мосту Вздохов стояли старик и старушка, Луна светила им. Солнце ведь — не очень большая звезда?.. Луна — и вовсе не понятно что!.. А они — две песчинки в вечности. Две живые песчинки. Вы нашли свою песчинку? Ищите быстрее.
19.11.2003 г. от Р. Х.
ГОРИ, ГОРИ, МОЯ ЗВЕЗДА
Гущин увидел их однажды… «Счастливая пара — два сердца нашли друг друга — транслировала в День святого Валентина Си-эн-эн. — Сегодня на мосту Вздохов стояла пара из Амстердама — он и она…» «Это просто лишь на первый взгляд», — сказал первый диктор. «Я не думаю, что это — просто!..» — возразил второй. «Думаешь!» — заспорил первый. «Какой глупый вывод», — не согласился второй…Танечка промолчала, разглядывая воду под мостом — она не слышала, как дикторы переругиваются. И не видела, как смотрит, схватившись за бьющее ему по рёбрам сердце, Юра — с другой стороны экрана и за тысячу километров от неё.
Под мостом два длинных парня заиграли на гитарах и запели им.
И через неделю на мосту Вздохов в Венеции стояла всё та же пара — он и она, и им улыбались гондольеры. Это было их любимое место в тот февраль…
— Танечка, — спросил её Кирстен, — если бы ты могла выбирать время, когда родиться, какое б ты выбрала? — Никогда, — улыбнулась Танечка. — Почему? — На земле такой дефицит любви, я не вернулась бы сюда. — Но разве у тебя не было счастья?.. — Две капли, — махнула рукой Танечка и легко вздохнула. — А сейчас? — Сейчас не в счёт. — Танечка протянула старую ручку к солнцу, и сквозь тонкую кожу проступили вены и косточка её руки. — Я уже поцеловала вечность.
На Мосту Вздохов стояли старик и старушка, Луна светила им. Солнце ведь — не очень большая звезда?.. Луна — и вовсе не понятно что!.. А они — две песчинки в вечности. Две живые песчинки. Вы нашли свою песчинку? Ищите быстрее.
19.11.2003 г. от Р. Х.