Литвек - электронная библиотека >> Майкл Мэллори >> Детектив >> Пламя черной свечи

Мэллори Майкл Пламя черной свечи

Майкл Мэллори

ПЛАМЯ ЧЕРНОЙ СВЕЧИ

- Еще чаю, мэм? - спросила наша служанка Мисси, вырывая меня из легкой дремы. - Извините, мэм, кажется, вы кивнули? - Едва заметно, - зевнув, ответила я. После нашего возвращения из короткой поездки в Америку у меня начались нелады со сном. Организм брал свое за долгие тоскливые дни, проведенные в Новом Свете. А вот мой супруг, Джон, напротив, вернулся домой полным сил и с головой ушел в свою врачебную практику, которую на время забросил ради курса лекций и серии публичных выступлений с изустными рассказами о своем великом друге Шерлоке Холмсе, ныне ненадолго покинувшем Англию. Напомнив себе, что надо бы поговорить с Джоном о моем плачевном состоянии, я расположилась в кресле и взялась за новую книгу, лишь бы только не видеть ненастья за окном. Мое книгочейство было прервано лишь однажды, когда почтальон принес письмо на имя мужа, а вскоре вернулся и Джон. Вода рекой текла с его шляпы и пальто, причем, конечно же, прямо на ковер. - Тебе письмо, дорогой, - объявила я и вновь углубилась в чтение, но мгновение спустя была вынуждена оторваться от книги, отвлеченная возгласом: - Великий шотландец! Руперт Мэндевилл. Сколько лет прошло. Я уже почти забыл его. А ведь мы вместе служили в стрелковом полку. Интересно, что ему от меня понадобилось? Джон прочел письмо, и я увидела, как омрачилось его лицо. - Похоже, он в беде, - молвил мой муж. - Просит помощи. Говорит, что я единственный, кому он может довериться. - Единственный? Он может довериться только человеку, которого не видел двадцать пять лет? - Руперт пишет, что речь идет о жизни и смерти, и лишь я один способен ему помочь, - ответил Джон. - Я незамедлительно отправляюсь к нему. - Джон, прошу тебя, мы же только что вернулись домой. Неужели надо лететь сломя голову? - Он просит у меня помощи, Амелия, - просто ответил мой супруг. - Тебе этого не понять, но мы вместе воевали, а на поле брани выковываются узы, которые не разорвать всю оставшуюся жизнь. Они так же крепки, как... - Узы брака? - подсказала я. - Вот именно, - подтвердил Джон. Ну что с ним поделаешь? - Я могу внести поправки в свой рабочий график, - продолжал он. - Поездка займет всего несколько дней. Кроме того, мне давно хотелось взглянуть на мыс Лизард. - Твой приятель живет на мысе Лизард? - ахнула я, вспомнив, как еще ребенком ездила на этот древний скалистый полуостров, крайнюю южную точку Британии, и как возненавидела его. - Джон, неужели тебе мало этой ужасной Америки? - Господи, Амелия, куда подевалась твоя страсть к приключениям? - Куда надо. Она в этом кресле, где ей самое место, - ответила я. Однако я - всего-навсего твоя жена и, вероятно, бессильна удержать тебя от этой поездки. Что ж, с утра начну укладывать пожитки. - Тебе не обязательно сопровождать меня, - сказал Джон. Я взглянула на его красивое лицо и заметила, как оно вдруг залилось румянцем. Мой муж был явно возбужден. Неужто ему и впрямь пятьдесят два года? Я не смогла сдержать улыбку. - Нет уж. Кто еще за тобой присмотрит? Спустя два дня мы кое-как протиснулись сквозь толпу на вокзале Ватерлоо и заняли места в поезде, который должен был доставить нас в деревушку Хелмут, затерянную где-то средь корнуоллских утесов. Юношеский блеск в глазах Джона уже угас, но волнение по-прежнему не оставляло его. - Ты и впрямь думаешь, что это дело жизни и смерти? - спросила я, когда окутанный клубами пара состав с грохотом отошел от станции. Джон откинулся на спинку сиденья и раскурил свою первую дорожную трубку. - Меня больше всего тревожит то, что Руперт выразился именно так, ответил он, пуская кольца дыма. - Тот Мэндевилл, которого я знал, не грешил склонностью к преувеличениям. Я посмотрела в окно. Снаружи было холодно и сыро. - Полагаю, в Хелмуте нас встретят? У Джона вытянулось лицо. - О, господи, - пробормотал он. - Неужели ты не сообщил своему приятелю о нашем приезде? - Я забыл. В былые времена заботы о таких мелочах всегда брал на себя Холмс. - Ну вот, поехали, - вздохнув, молвила я и принялась обозревать зеленые леса и поля, окутанные пеленой дождя, а Джон с виноватым видом уткнулся в газету. Путешествие в Хелмут оказалось еще более долгим и утомительным, чем я думала. Когда моя нога, наконец, ступила на перрон, я чувствовала себя так, словно провела в дороге несколько дней. Солнце уже погрузилось в бурную пучину океана, с воды дул резкий пронизывающий ветер. Пока я присматривала за носильщиками, Джон отправился к начальнику станции и нанял экипаж. Это была открытая пролетка, и, когда мы добрались до унылого, украшенного многочисленными фронтонами жилища Руперта Мэндевилла, которое напоминало, скорее, гнездо в утесах, нежели дом, мои щеки уже совсем окоченели и ничего не чувствовали. Я так замерзла, что едва смогла разогнуться и вылезти из пролетки перед мрачным фасадом здания. Джон постучал в огромную парадную дверь, и нам открыл пожилой чопорный слуга. - Да, сэр? - спросил он, морщась и пряча лицо от студеного ветра. - Доктор Уотсон с супругой к мистеру Руперту Мэндевиллу, - сообщил слуге Джон, чем привел его в немалое замешательство - Меня не предупреждали о приезде гостей, - сказал старик. - Мистер Мэндевилл пригласил меня письмом, - ответил Джон. - Мы прибыли из Лондона. В дверях появилась еще одна фигура. Это был красивый, но мрачный парень лет двадцати пяти, с глазами усталого, пресытившегося жизнью старика. - В чем дело, Дженкинс? - сердито спросил он слугу. - Этот человек говорит, что прибыл по приглашению хозяина, мистер Филлип. - Не может быть, - нахмурившись, ответил молодой человек. - Но со мной его письмо! - возмутился Джон, и почти тотчас послышался еще один голос: - Доктор Уотсон, это вы? - Да! - крикнул в ответ Джон, и к двери подошел еще один молодой человек, очень похожий на Филлипа, но совсем еще юный и гораздо менее суровый на вид, чем его брат (несомненно, брат). Вероятно, ему не было еще и двадцати лет. - Отец часто вспоминал вас, - сообщил юноша. - Добро пожаловать. - Что это значит, Эдвард? - сердито осведомился старший брат, но, прежде чем похожий на трепетную лань отрок успел ответить, из глубины дома опять донесся голос: - Господи, да закройте же дверь! Тут холодно как в амбаре! И появился третий брат, внешне неотличимый от Филлипа, его точная копия, если не считать болтавшихся на носу очков. Переступив порог, Джон тотчас вручил Филлипу письмо, и тот угрюмо изучил его, после чего спросил: - Когда вы это получили? - Третьего дня, - ответил Джон. Близнецы переглянулись. - Ну и шуточки, - бросил очкарик. - Да уж, - откликнулся Филлип. - Ну, ладно, раз вы здесь, нам, наверное, следует соблюсти приличия. Я - Филлип Мэндевилл, а это мои братья, Чарльз и Эдвард. Честно говоря, я немного