Погода сегодня как будто не обещает козней.

Утром уходим колонной. На пустыре нас встречают снежные бугры. Они, как дюны, продолговатой формы. Кругом уже успели настрочить куропатки. Здесь сворачиваем на дорогу, ведущую к буровой. Её недавно проторило дорожно-строительное управление. В каком состоянии зимник, пока не знаем, знаем одно, что впереди еще километров пятьдесят.

На пути — увалы. Ожесточенно работаю рычагами, выворачиваю на обочину. Тягач осторожно сползает вниз, потом натужно, с ревом наверх. Мы то стремительно кренимся вперед, то откидываемся назад, то подпрыгиваем. Эх, дороги! Не легче становится и тогда, когда выбираемся на равнину. Можно ехать только посередине. Не удержишься — сносит влево, вправо, и наша крепкая машина, перемешивая гусеницами снег, идет с пробуксовкой.

Вся беда в том, что дорожники при проминке зимников применяют свое «изобретение». Выражаясь языком монтажников, занимаются халтурой. Для того, чтобы передвинуть буровую, необходимо натоптать или намять гусеницами тракторов 25-метровой ширины дорогу. Им же не хочется днями утюжить рыхлый снег. Вот они и идут на хитрость: берут пачку леса, цепляют к трактору, протащат туда-сюда ее и — готово. От этого зимник получается некрепким, хотя ровность и гладкость обеспечены. А стоит туда сунуться с грузом… А ведь нам надо протащить установку! Шутка ли — тащить двадцатитонную махину по непригодной для этого дороге! Может возникнуть вопрос: как быть в таком случае? Ответ простой: взять и доделать зимник самим. А почему? Ведь за это дорожники отвечают!

Допустим, звено монтажников прибыло на буровую для очередных работ. Бригадир, прораб ли осматривает дорогу, по которой предстоит тащить установку. Видит — трасса непригодна для этого. Он ставит в известность руководство конторы. Те, в свою очередь, сообщают в строительно-дорожное управление. Там возмущаются: да не может быть! В результате начальник данного участка вылетает вертолетом на место событий. Как гласит восточная мудрость: лучше раз увидеть, чем сто раз услышать.

— Прогоните трактор по краю дороги, — предлагают монтажники.

— Чего мы туда полезем, там провалится техника, — отказываются дорожники.

— Если на тракторе боитесь туда соваться, то как мы потащим вышку? — удивляются монтажники.

Завязывается длинный разговор. А дни бегут. И звено строителей не у дел. Вот тут-то и лопается терпение монтажников: они пускают в ход свою технику и доделывают зимник.

Забегают после этого дорожники. Вы, дескать, «подпишете» нам трассу, а мы для вскрытия мерзлоты выделим вам трактор «Катерпиллер». Этой техники у монтажников нет, а обычными бульдозерами не всегда удается управиться. Вот и приходится идти на уступки. А как очередь дойдет до «Катерпиллера», так тот обязательно оказывается неисправным. Остается монтажникам взять бензопилу и полосовать непокорную для ножа бульдозера землю.

…Я для чего сделал это отступление? Потому что то же самое и здесь. Потому что у дорожников, которые наминают ату дорогу, всего два трактора, и то один из них сломан…

Вся колонна останавливается. Выясняем, в чем дело. Оказывается, нас догнала автомашина. На ней приехали Владимир Бердников и начальник транспортного цеха Александр Ноздрачев, привезли горючее, продукты, свежие газеты. Что ж, неплохо! Ноздрачев делает обход. Беседует с механизаторами, интересуется настроением людей, узнает о состоянии техники. Спустя час они уезжают обратно. А мы еще некоторое время задерживаемся: обедаем, просматриваем газеты. Они заставили нас на какое-то время забыть трудную дорогу и даже голубое небо, освещенное солнцем.

Только поздним вечером пробились к буровой. Здесь имеется пять балков. Так что места хватит всем. Не придется тесниться в двух наших походных. Расселяемся по «квартирам». Пробрасываю от тягача переноску. Вскоре в печке шалит огонь. Балочек наполняется живым духом. Хочется спать, но я пишу. Знаю, что впечатления о трех днях — а их много — сохранят свою остроту я непосредственность только в том случае, если будут записаны сейчас же, когда еще ощущаются следы физического напряжения и перед глазами еще маячат обочины дорог. Когда в душе еще не остыло чувство радости за своих товарищей, идущих через испытания, выпавшие на долю геологов…

День четвертый

Бригадирский балок наполнился людьми. В коллективе 12 человек. Большинство ребят молодые (до 30 лет), б о уже испытавшие в полной мере таежное житье-бытье. За годы работы в полевых условиях они крепко сдружились. Этому, конечно, способствовал Евгений Кузьмич Сорокин, обладающий волевым и общительным характером, сумевший сколотить дружное звено и подчинить его общей цели. И не удивительно. Ведь с профессией монтажника Сорокин связал свою жизнь двадцать лет назад. Работал в Грозном. В 1967 году по приглашению старого знакомого Михаила Капацевича приехал в Сургут. «Так, — говорил, — на год, чтобы посмотреть просторы…» Но через год не уехал обратно, а словно прикипел к этим местам. Уже через три года возглавил бригаду монтажников. Я не раз видел Сорокина беседующим с кем-нибудь. Пригладит, бывало, шершавой ладонью волосы, закурит папиросу и с интересом слушает, потом интересуется вроде бы самым обыденным. Но, оказывается, — важным. Вот поэтому росли мои симпатии к нему. По-моему, именно такой человек способен создать дружеый коллектив.

— Ну так, — начал бригадир, — прибыли на место благополучно. Сейчас займемся демонтажом и перетаскиванием оборудования буровой на новую точку. Расстояние приличное — пятьдесят километров. Это вы знаете. В каком состоянии дорога — сами видели. Вообще-то лучшего и не стоило ожидать. Я, конечно, поставлю в известность руководство нашей конторы. Но ждать, пока разберутся, — дело долгое. Да что вам объяснять — не новички. А работать надо. Вначале будем таскать легкие грузы. На обратном пути идти по сторонам дороги, расширяя зимник. Ходить попарно, чтобы в случае чего помочь друг другу. Так что за дело, — Говорил бригадир мягко и в то же время требовательно.

Окружающий лес отозвался на грохот тракторов, на стук и звон топоров. Откуда-то появились даже две собаки. Они, вероятно, учуяли жилье и примчались в надежде поживиться, сразу же расположились поближе к кухне и хитрыми глазами начали следить за дверью. Что ж, и этот уголок земли обжит.

День пятый

Работа не прекращается. Люди не считаются с усталостью. Но до конца работ — как пешком до Сургута! В этот день трудные рейсы. В пути никогда не знаешь, где ты будешь через час, два, три или к вечеру. Вот и сегодня думал попасть на обед, но вышло так,