Н. А. Лейкин В книжном магазине

В книжный магазин входит пожилой купец очень солидного вида и прямо садится на стул, поставленный около прилавка. Купец очень сильно вздыхает, вынимает из кармана красный фуляровый платок и, сняв шляпу, начинает отирать им лоб. Молчание. Приказчик, упершись руками в прилавок, вопросительно смотрит на него.

— Что будет желательно вам? — разражается он после некоторой паузы вопросом.

— Постой, погоди, дай передышку-то сделать, — отвечает купец с одышкой. — Что тебе, словно жеребцу застоявшемуся, смирно не стоится! Уж коли пришел в книжную лавку, так полуторных гвоздей не потребую. Селянки на сковородке также не спрошу. Ах, вы книжники и фарисеи! Недаром же вам и в писании достается. Покупатель буду не малый.

— Нам очень приятно. Что прикажете?

— Книжек разных, но только книжек читательных, а не для того, чтоб в них балгактерию вписывать.

— Каких прикажете? У нас всякие книги есть.

— Ну, вот нам всякие и надо, и больших, и маленьких. Да, главное, чтоб товар был посходнее.

— Вы, верно, из провинции и хотите торговать книгами?

— Ну вот! Стану я торговать такой дрянью! У нас есть товар побарышистее. Мы по подрядной части. Вот коли надо твоему хозяину дом каменный выстроить, так выстроим. Видел новые бани? Моей кладки.

Приказчик в недоумении.

— Затрудняюсь, что вам предложить, — говорит он.

— А ты не затрудняйся. Мы люди простые. Простому-то человеку способнее разной дряни навалить! Ах, ты, недоумок!

— Нет, я к тому, что и большие, и маленькие книги есть разного содержания. Какого бы вам, например, содержания требовалось?

— Да нам, пожалуй, хоть и вовсе без содержания, а только чтоб повиднее да понаряднее. Да и какое в книжке может быть содержание? Это что, с супризом, что ли?

— Нет, не с сюрпризом, а относительно того, что в книжке написано. Есть книги учебные, ученые, справочные, беллетристические.

— Говорю тебе, чтоб только были понаряднее, а что там внутри — на полке-то все равно им стоять. Мы шкап с зеркальными стеклами купим да туда их и запрем. Давай попестрее.

— Но все-таки иногда и читать будете?

— Где читать! Досуг ли нам! Впрочем, иногда, может быть, дочь и прочтет.

— Значит, вам не для себя, а для дочки?

— Вот пристал-то, словно банный лист! Языком звонит, а товар не показывает. «Для себя!» Сшутил тоже. Ну, зачем мне самому книги, коли я один цифирь разбираю? Для дочки тоже книги незачем, потому это не женское дело. Для сына книги покупаю, для сына, потому сын у меня ученый, и хочу я его на днях из училища взять, так ему в подарок. Отделал ему кабинет, так нужно и шкап с книгами, а то так-то неловко: кабинет и без книжного шкапа.

— А ваш сын по какой специальности курс кончил?

— Да он вовсе и не кончил курс. Зачем ему кончать? Посидел три годика в Коммерческом училище, ну и будет, поучился. Довольно с него и того, что теперь знает. Нам не звезды с неба хватать.

— Ну, тогда я вам предложу книги беллетристические.

— Как ты сказал?

— Беллетристические.

— Это что же такое будет? Что-то уж очень мудреное. Не зашел бы у него через это самое ум за разум. Это на манер чернокнижия, что ли?

— Нет, романы, повести, рассказы.

— Да с романов-то, говорят, на стену люди лезут. Дай уж лучше что-нибудь другое.

— Тогда можно путешествия… Позвольте, ваш сын к какой специальности склонность чувствует?

— К специальности склонность чувствует! — передразнил купец приказчика. — Да за специальную-то я ему душу бы вышиб, коли он к ней склонность чувствовал! Я уж в летах постоянных, а и сам больше одного стаканчика перед щами специальной-то не пью. Как бы пил, так из остатков чужих построек двух домов себе не построил бы.

Приказчик расхохотался.

— Да я не про специальную водку вас спрашиваю, а про то, к какому он занятию больше стремится?

— Смейся! Смейся! Что дурака-то ломаешь! Ну, чего ты гогочешь? Другой на твоем месте десять раз мне книжки продал бы, а ты бобы разводишь. И за что только тебе хозяин жалованье платит! «К какому он занятию стремится!» Да нешто он может к какому-нибудь занятию стремиться, окромя отцовского? А я тебе русским языком сказал, что я подрядчик по каменной кладке. Ну, и от плотничьего дела не отстаем, штукатуры тоже наши, малярным подрядом тоже не побрезгуем, а по зимам у нас наши молодцы по деревням у крестьян шкуры скупают.

— Тогда не прикажете ли собрать вашему сыну книг, относящихся до построек, да фабрикации кирпича, ну и до кожевенного дела?

— Не… не надо. По ученому-то начнет мастерить, так, пожалуй, хуже будет. Тогда того и гляди, что дело врознь пойдет. Я без книжки начал, деревянный сокол у меня один в руках был, потом перебрался в десятники, а вот уж теперь два каменных дома имею. Дай ты ему что-нибудь из путешествий. Ты давеча сказал, что у вас есть путешествия. Вот эта-то статья для него ладнее будет. Тут, коли уж и вздумает почитать, так не попортит себя.

Приказчик достает с полок книги и раскладывает их на прилавке.

— Вот, пожалуйте, — предлагает он. — Тут «Год на Севере» Максимова, «Путешествие во внутреннюю Африку», «О том, как я отыскал Ливингстона»…

— Постой, постой! — перебил его купец. — Ну, что ты тараторишь и книги мне в нос тычешь! Что я в них смыслю? Я и гляжу в книгу, да вижу фигу, а ты мне отбери товарцу на свою совесть. Видишь, какое я тебе доверие оказываю!

— Очень вам благодарен за это. Извольте, я вам отберу, но на какую сумму прикажете?

— На какую сумму? Постой, погоди… А ежели на полторы сотни товару взять, то сажени четыре длиннику мы заместим им? Четыре сажени полок — шкапчик выйдет порядочный. Да вот что: давай торговаться иначе, по-нашему, по-строительному. Ты почем с меня за сажень книг возьмешь? Только чтоб книжки были в цветистых переплетах и с позолотой.

Приказчик окончательно разводит руками.

— Так нельзя-с, так книжки не продаются, — произносит он.

— Отчего же не продаются? Товар можно всяким манером покупать, — стоит на своем купец. — Вон гречневая крупа: ее можно и четвериками, и пудами покупать.

— Так ведь книги не крупа. Знаете, что я вам скажу? Так как вы давеча на мою совесть положились, то я, желая оправдать ваше доверие, посоветую вам вот что сделать: захватите вы с собой своего сынка и пожалуйте к нам в магазин. Пусть уж он лучше сам выберет те книги, которые ему понравятся.

Купец встал и потрепал приказчика по плечу.

— Что дело, то дело, молодец! — сказал он. — Действительно, насчет книжного товара я человек темный. Вот ежели бы кирпич да известка — ну, дело десятое. Так уж я лучше завтра утречком с сыном… Прощай, да веди себя хорошенько и соблюдай хозяйские