длинными пальцами потянулась и сняла с Гарри сначала мантию, а потом, через голову, и футболку. В течение одной долгой секунды Сев смотрел на него, и, наконец, эта мучающая его рука соскользнула с талии Гарри и стянула с него брюки и трусы. Гарри торопливо отбросил в сторону туфли с носками и перешагнул через остальную одежду. — Ложись, — приказал Сев. Гарри повиновался, растянувшись на зеленом ковре перед камином. По-прежнему не отводя от него взгляда, Сев начал раздеваться, неторопливо расстегивая многочисленные пуговички. Он делал это не для того, чтобы подразнить или возбудить его, но именно поэтому это было так возбуждающе, подумал Гарри. Он слегка повернулся, и расширитель внутри него задвигался, а член дернулся. — Не двигайся. — Мантия Сева соскользнула с его плеч, и он занялся своей рубашкой. Гарри попытался подчиниться, но его член был настолько возбужден, что с него уже сочилось на его живот, и если бы он только слегка потерся… совсем чуть-чуть… На его бедро решительно опустилась нога. Оказывается, Сев уже успел снять туфли. — Не двигайся, — повторил Сев. — Предоставь это мне. — Он убрал ногу. Каким-то образом Гарри умудрился остаться неподвижным. Рубашка упала на пол. Гарри понял, что снова тихо и отчаянно хнычет, глядя на то, как длинные пальцы небрежно расстегнули ряд пуговичек и стянули брюки вместе с боксерами, высвободив большой член Снейпа, и Сев слегка вздохнул, по всей видимости, от облегчения. — Раздвинь ноги. — Сев опустился на колени между ног Гарри и слегка прикоснулся к головке его члена. — Хм… Если я позволю тебе кончить сейчас, ты кончишь еще раз, когда я буду в тебе? Гарри едва не кончил, услышав это. — Да, — выдохнул он. — Пожалуйста... — И почему ты никогда не демонстрировал такие великолепные манеры, пока был моим студентом? — Сев подался вперед и провел языком вдоль всей длины пениса Гарри. — О, Боже. — Гарри попытался припомнить, о чем его спрашивали. — Мм… Когда я у тебя учился, я еще не был знаком с твоим членом. — В самом деле. Этот метод преподавания не нашел широкого распространения. — И снова медленно провел языком по напряженной плоти. — Очень плохо, — задыхаясь, проговорил Гарри. Он не мог решить, хочет ли он, чтобы Сев замолчал и взял у него в рот, или же, чтобы он продолжал медленно облизывать его, что-то мурлыча при этом. К счастью, Сев принял решение вместо него, сомкнувшись губами вокруг его члена, одновременно находя расширитель и начиная то проталкивать его внутрь, то вытаскивать обратно. Гарри чуть не умер от наслаждения, пока Сев сосал, а талантливый язычок порхал по головке при каждом толчке. Он уже настолько завелся, что это не могло продлиться долго… А затем Сев повернул расширитель, полностью вытаскивая его, и Гарри бурно кончил ему в рот. Два скользких пальца проникли в него, вернув с небес на землю. Он протянул руку и зарылся ею в темные волосы, притягивая Сева к себе для поцелуя. Пробравшиеся в него пальцы Сева, касались его простаты, не давая члену опасть. Свободной рукой он провел по его телу, лаская напряженные соски и скользя пальцами по многочисленным шрамам, о происхождении которых Сев всегда отказывался говорить. Сев разорвал поцелуй и начал покусывать шею и ухо Гарри, добавив третий палец. Гарри был так возбужден, что невозможно было поверить, что он кончил всего несколько минут назад. Удивительно! И как только Севу это удается… Пальцы вошли глубже, и в голове Гарри не осталось ни единой мысли. — Ты готов, — прошептал Сев, убирая руку. — Да. — Он подхватил свои бедра руками и приподнял их вверх. — О, да. И Сев был и на нем, и в нем; черные волосы по-прежнему легко касались его кожи, черные глаза обжигали, а пальцы Гарри впились в белую кожу — белое и черное, как это странно для человека, вся жизнь которого прошла в полутонах, — и он отчаянно жаждал поцеловать эти горячие губы. Он подался вперед навстречу медленным, мучительным толчкам, и еще, и еще, и еще раз, потерявшись в водовороте ощущений. Он не знал, как долго это продолжалось, они двигались одновременно, сливаясь друг с другом в едином удовольствии и желании. Наконец — а может быть, это произошло слишком быстро — Сев положил руку на член Гарри. Пара мощных толчков, и Гарри кончил еще раз, дрожа всем телом, а затем Сев на мгновение неподвижно застыл, и лишь судорожно толкнулся бедрами вперед, а потом со вздохом, опустился сверху на Гарри. Он чувствовал, как сердце Сева по-прежнему отчаянно колотится в унисон с его собственным. И обнял своего партнера. «Может, сейчас?», подумал он. «Именно сейчас!» И открыл рот. Сев поцеловал его и сказал: — Мы опоздаем на ужин. Ну хорошо, не сейчас. — Давай поедим здесь. — Чтобы я упустил возможность взглядом запугивать студентов? Мне очень нравится лишать их аппетита. — Сев откатился, нашел палочку и наложил очищающее заклятье на них обоих. Гарри потянулся и скривился. — Просто… я не могу сидеть на этих чертовых стульях. И я не могу… не хочу… — Никого видеть. Разрушать эту атмосферу. Он подкупающе улыбнулся. — Хорошо. Я попрошу Добби принести нам что-нибудь. — Сев небрежно чмокнул его. — Требовательное маленькое чудовище. — О, в твоих устах это звучит как шикарный комплимент. — Он пальцем провел по его похожему на клюв носу. Неожиданно он кое-что вспомнил. — Вот черт! — Что такое? — На что же, черт возьми, я согласился во время этого проклятого педсовета? — «Я кивнул, и не раз», припомнил он. Ничего хорошего… Сев рассмеялся. Да уж… Это определенно не к добру… — В течение следующих трех месяцев ты будешь судить все квиддичные матчи, в которых не участвует Гриффиндор. — А… Ну, ладно… — А в апреле ты должен сопровождать семикурсников на экскурсию в Косой переулок. — В апреле Дамблдор решил организовать для семикурсников выходной день, чтобы помочь им справится со стрессом перед предстоящими ТРИТОНами. Сев не раз отпускал едкие замечания относительно изнеженности студентов. — О, нет, — уныло произнес Гарри. — Боже, нет. — Пасти стадо семикурсников, опьяненных неожиданной свободой и ощущением своей «взрослости». — Нет. — Он спрятал лицо на плече Сева. — Именно так. — Рука погладила его по голове. — И кто будет вторым сопровождающим? — хмуро спросил он. Пожалуйста, только не Трелони… только не Трелони… — Я. Он вскинул голову. — Отлично! — А вот мне, должен сознаться, пришло в голову совершенно другое наречие. — Ого, Сев! Это будет забавно. Как выяснилось впоследствии, он оказался чертовски прав.