- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (58) »
подбирающиеся к самым основам нашей морали со своими развращенными взглядами.
Один из слушателей коснулся его башмака, когда он перешагивал на соседний плоский камень.
— Наш долг — сокрушить, уничтожить неверных! — вскричал он, протягивая руку к своей пастве.
Некоторые из его коллег называли его Баптистом. Они слагали о нем легенды, но паства его была неразговорчива.
Он был пожилым человеком с самой обыкновенной внешностью, в выцветшем синем рабочем комбинезоне, рыжевато-коричневой рубашке и стоптанных башмаках. Он стоял один на солнечной стороне утеса, держа большую извивающуюся гремучую змею в нескольких дюймах от лица, пренебрегая опасностью быть укушенным. Камни вокруг него просто кишели змеями. Баптист и его паства.
Амарилло, 1948
Отец не выносил детского плача и наказывал сына необычными способами. Например, использовал попку мальчика в качестве пепельницы. И если бы не сердобольный сосед, который однажды вызвал наряд полиции, ребенок бы, конечно, погиб. Приехав, полицейские обнаружили малыша одного, в грязной вонючей клетке, после чего он был наконец избавлен от отцовских забот. Его приемная мать души не чаяла в своем маленьком сыне. Она обожала покрывать детскую спину, испещренную мертвенно-бледными рубцами от сигаретных ожогов, страстными ласковыми поцелуями, которые скоро переросли в интимную близость. В израненной, искривленной душе ребенка пустила корни темная, горькая злоба, взращенная жестоким отцом и любвеобильной приемной матерью, К мальчику рано пришла половая зрелость, и психически он был готов к ней.Блайтвилл, Арканзас
— Вы Эйхорд, сотрудник особого отдела? — Да, сэр. — Боб Мотт, начальник полиции. — Мужчины обменялись рукопожатием. — Рад познакомиться с вами, шеф. Сожалею, что приходится обременять вас работой. — Все в порядке, Джек, — так, кажется, вас зовут? Можете называть меня просто Боб. — Хорошо. — Эйхорд знал анкетные данные шефа полиции Роберта Мотта из досье отряда спецназначения. Этот человек с безупречной профессиональной репутацией возглавлял департамент полиции в небольшом городке. Награды, завидное количество удачных расследований, раскрытие нескольких сложных убийств. Мотт говорил просто и дружелюбно: — У меня отлегло от сердца, когда в ответ на свою просьбу прислать сотрудника я получил факс из Главного управления департамента полиции с сообщением, что приедете именно вы. Эйхорд почувствовал, что с этим человеком ему будет легко. — Я очень рад, но... Мотт прервал его. Говорил он серьезным тоном, изредка покачивая в такт головой: — Понимаете, не идут у меня дела, Джек. Я слежу за вашей работой с тех пор, как вы раскрыли дело доктора Демента. У вас просто потрясающие аналитические способности. Мне необходим человек с вашим опытом. — Вы преувеличиваете. — Эйхорд никогда не знал, как вести себя в подобных ситуациях, и тушевался. — Надеюсь, я не разочарую вас. Я тут обнаружил в делах, что вы пятнадцать лет проработали в службе контрразведки, прежде чем перешли сюда? — Да, я руководил отделом в восемьдесят шестом. А здесь я уже девятнадцать с половиной лет. Меньше чем через год я сниму значок. Эйхорд удивился. Мало того, что Мотт пятнадцать лет проработал в контрразведке, он еще и двадцать лет в полиции. После перелета Джеку все еще было не по себе, и он чувствовал себя как человек, который никак не может вспомнить, где находится. Чтобы не отвлекаться на свои ощущения, он спросил: — Служба контрразведки взаимодействовала с войсками? — Нет, нам хватало собственных сил, иногда, правда, привлекали организацию Оцеолы. Эйхорд похлопал, себя по карманам в поисках сигарет, но обнаружил только пачку записок, рисунков, набросков и эскизов самолетиков. А Мотт продолжал: — Блайтвилл и Оцеола используют контрразведку при расследовании убийств, находящихся в их компетенции, а мы работаем в округе, когда... Джек кивал, пытаясь сосредоточиться на словах Мотта, но чувствовал себя все хуже и хуже. Голову сжимало, как на морозе. Начал дергать больной зуб с дуплом, десна явно опухла, и Эйхорд понял, что без дантиста не обойтись. Боль нарастала с каждой минутой, и вскоре он уже был не в состоянии воспринимать ничего, кроме нее. Пару лет назад он обошелся бы рюмкой спирта, но теперь ему мог помочь только врач. Усилием воли он заставил себя снова прислушаться к собеседнику. — ...просто в нашем суде почти всегда занимаются ерундой, что, сами понимаете, паршиво. — Да, разумеется. Давайте еще раз пробежимся по всему делу от начала до конца. Когда и от кого стало известно об исчезновении детей? От их матери, насколько я знаю? — Да, Хуанита Альварес, сорок три года, в разводе, две дочери. Живет здесь всю жизнь. Любовников нет. Прекрасные дети. Однажды они поехали покататься на велосипедах. Когда вернулись, она занималась хозяйством. Покончив с домашними делами, обнаружила во дворе велосипеды, но детей не было. Она решила, что они отправились в лавочку. Но шло время, а девочки не возвращались. Тут она запаниковала, бросилась по соседям. Безрезультатно. Тогда она позвонила нам. Через двадцать четыре часа было открыто уголовное дело об исчезновении Анжелы и Марии Альварес. Наиболее вероятно следующее: девочки катались на велосипедах, когда их увидел преступник. Возможно, это был кто-то из знакомых. Преступник предложил им покататься на машине, а может быть, еще на чем-то, во всяком случае, этого никто не видел. Спустя два дня наши офицеры Ларри Филлипс и Би Джей Бэн объезжали район на служебной машине. Обычное патрулирование. Они получили анонимный телефонный звонок. Если хотите, можете прослушать запись. Девичий голос сообщил, что в районе Клирлэйка — мертвое тело. Офицеры обнаружили два трупа. Это было одним из самых ужасных зрелищ, которые мне когда-либо приходилось видеть. Два изуродованных до неузнаваемости детских тела. Два трупа маленьких девочек с отрезанными головами. Боб Мотт перевел дыхание. Больной зуб Эйхорда снова задергал. — И никаких свидетелей. Мы даже не знаем звонившую. На следующий день мы обнаружили место преступления. Это оказался заброшенный дом неподалеку от новостроек на Клирлэйк-авеню. Крови — как на бойне, но никаких частей трупов. — А головы? — Не торопитесь. На опознание приехала мать девочек. Что там было, лучше не вспоминать! Потом мы облазили всю комнату, перерыли груды мусора, массу материалов отправили в лабораторию: пыль и прочее; в общем, вычистили всю округу, как профессиональные дворники. — Он прищурился, словно у него устали от света глаза. — Но недостающих частей тел так и не нашли. Определенно можно сказать- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (58) »