как она уже поняла, оказалась неверной. Вейл была слишком предвзята — в конце концов, он ведь хотел ее убить! Надо было попытаться задеть его, разговорить, затронуть тайные струны этой мерзкой души.
«Джон Мэйфилд должен довериться мне, как никому прежде не доверял. Но возможно ли это, учитывая, что нас связывает?»
Она закрыла и отодвинула папку в сторону, но руку со стола не убрала.
— Знаешь, зря я тебе нагрубила. Беру свои слова назад. — И она прикоснулась к сломанной руке Мэйфилда — осторожно, медленно, чтобы не спугнуть его. Ей хотелось установить между ними связь. — Давай начнем с самого начала.
Он посмотрел на руку Вейл, заглянул ей в глаза. В его взгляде было смущение.
— Слушай, Джон, — вкрадчиво сказала она, — расскажи мне о своей матери.
Мэйфилд прищурился. Он слушал ее. Он притих, словно укрощенный лев.
— Твоя мать сидит рядом со мной. — Она кивнула на стул справа от себя. — Здесь никого нет, но она тут. Поговори с ней.
Мэйфилд чуть повернул голову, продолжая коситься на Вейл. Он впервые за все время потерял уверенность в себе.
— Ну же, смелее. Посмотри на нее. Я тебя не обижу, я не стану тебя ни в чем упрекать. А кроме меня, здесь никого нет. Только ты, я и твоя мать.
Мэйфилд долго не решался, но все же взглянул на пустой стул — и тут же отвел глаза.
— Не могу.
— Можешь, — ласково сказала она. — Скажи ей, что ты чувствуешь, что тебя заботит. Скажи то, что всегда хотел ей сказать.
На этот раз Мэйфилд развернулся всем телом. На глазах у него выступили слезы. Прошла одна минута. Другая. Наконец он тихо произнес:
— Ты во всем виновата. Как ты могла позволить ему так поступить со мной, мама? Как ты могла?
Вейл едва заметно подалась вперед.
— Джон, а в чем она виновата?
— Отец… Мой отец… — Он облизнул губы, замялся, но продолжил: — Мне было тринадцать лет. Он был недоволен мною. Я был худосочным, застенчивым мальчиком. Я сильно сутулился. Я его разочаровал. Он хотел, чтобы я играл за школьную футбольную команду, но я был слишком слабым. Соседские ребята плевали в меня, били меня, отбирали у меня вещи. Смеялись надо мной. — Мэйфилд замолк. По его щеке скатилась слеза. — Они называли меня дрищом.
— Все хорошо, — прошептала Вейл.
Мэйфилд всхлипнул, не сводя глаз с пустого стула.
— Отец хотел сделать из меня настоящего мужчину и купил мне проститутку. Я убежал, но он поймал меня и затащил в спальню. Он привязал меня.
Вейл знала, что он сейчас скажет.
— И она тебя изнасиловала?
— Он сказал, что я должен стать мужчиной. Он стоял за дверью и слушал. Я видел, что он там стоит. — Мэйфилд вытер нос о плечо и опустил глаза. — Я стал мужчиной. Я переспал с женщиной, со шлюхой. И мать не стала вмешиваться.
— Она тоже там была?
— Она-то? Нет, она все время была на работе. Отец нигде не мог долго продержаться, поэтому торчал дома — пил, курил травку, играл в карты. Мамы никогда не было рядом. Но она знала о том, что происходит, и не остановила его. — Тяжело, прерывисто вздохнув, он уперся правым локтем в стол и опустил голову.
— Мне кажется, она не знала. Джон, мне кажется, она бы этого не допустила. Ты ей никогда не рассказывал об этом?
Мэйфилд посмотрел ей в глаза.
— Я не мог.
Вейл понимающе кивнула. И она действительно понимала. Какой тринадцатилетний мальчишка сможет посмотреть в глаза матери и сказать, что его изнасиловала проститутка? Детали не имеют значения, дети просто не могут признаться в этом. Эволюция Джона Мэйфилда как серийного убийцы была ясна. Ей стало грустно, что эти события привели к смерти стольких невинных людей. Людей, не имевших никакого отношения к воспитанию Джона Мэйфилда.
Их хрупкое уединение разрушил телефонный звонок. Вейл и Мэйфилд подскочили на месте. Вейл убрала руку, чтобы взять трубку, и мысленно отругала себя за то, что забыла выключить звук.
Звонил Бледсоу. Черт побери! Отвечать или не надо? А если он узнал что-то о Робби? Мэйфилд доверил ей самое важное — причину всего случившегося, корень зла. Но ответов на не менее важные вопросы она пока не получила.
Зачем он, к примеру, убил того мужчину?
И кто были те люди из списка?
И что он имел в виду, когда называл людей из АВРА «особыми случаями»?
Телефон продолжал вибрировать. Отвечать или нет?
Возможно, она больше никогда не сможет установить такую тесную связь с Мэйфилдом. Но решение было принято за нее: Мэйфилд, убрав руку со стола, отпрянул.
Такая реакция застала Вейл врасплох. Ей показалось, что сейчас он ударит ее, и она инстинктивно вжалась в спинку стула. Телефон умолк.
«Черт! Потеряла связь с обоими».
— Все, хватит, — сказал Мэйфилд. — Ты такая же шлюха, как моя мать. Притворяешься, что тебе не наплевать на меня. Надо было убить тебя, когда была возможность. Убить, как и всех остальных. Теперь-то я уж точно настоящий мужчина, правда?
Вейл убрала телефон в чехол и встала. Мэйфилд тоже попытался встать, но наручники потянули его обратно.
— Запомни, Вейл: ты знаешь далеко не все. И я начинаю сомневаться, что тебе хватит ума разобраться во всем самой.
Дверь распахнулась, и в комнату вошел Рэй Люго. В правой руке он держал пистолет.
И целился в Мэйфилда.
— Рэй!
Вейл бросилась к нему, но Люго успел нажать на курок. Звук выстрела в тесной комнате показался оглушительным.
Вейл схватилась за пистолет, пытаясь отвести дуло к потолку, но Люго был сильнее.
— Брось его, Рэй! Брось. Пистолет. Мать твою!
Люго попробовал вывернуться, но Вейл не отпускала его, при этом стараясь не угодить под прицел.
— Отвали! — крикнул он и грубо толкнул ее плечом в грудь.
Вейл отлетела к стене и упала.
Мэйфилд… кровь… крик…
Люго выстрелил еще раз.
Поднявшись, Вейл увидела, как он, скорчившись, падает на спину, держась за шею, из которой хлещет кровь. Она мгновенно пропитала ковер и одежду Вейл. Оторвав от блузки полоску ткани, Вейл зажала рану у Люго на шее.
В дверь забарабанил чей-то кулак.
— Карен!
Это был Брикс. Он пытался войти, но Люго, упав, придавил дверь.
— Рэй ранен! — крикнула Вейл. — Огнестрельное ранение!
Она оттащила Люго в сторону, и Брикс смог протиснуться в комнату.
— Что произошло?
— Не знаю. Может, рикошет. — Вейл еще крепче зажала рану. — Надо везти его в больницу. Помоги…
Брикс поднял Люго на руки — что было довольно непросто, учитывая его комплекцию и тесноту Синей комнаты, — и понес по коридору. Вейл шла рядом, стараясь не отпускать руку от раны.
— Что, черт побери, случилось? — спросила Диксон, подбегая к ним. — Я наблюдала за вами по монитору,