перевел он разговор на другую тему.
- Да, у Кардашева про это говорили. Только я толком не поняла, что случилось.
- Никто не понимает. Наследники покойного мужа оттяпали у Иды торговый дом еще в начале весны. Запугали! Теперь "Торговый дом Садчикова" закрыли. Там вроде налоговики роют. Вокруг него создавались фирмы на подставных лиц верный способ уйти от налогов. Ида говорит, что ее Бог отвел. Так горевала, когда пасынки выдавливали ее из торгового бизнеса, а теперь рада. Витюша Парфенов - он, как будущий муж Иды, в курсе дела - сказал, что дела там серьезные разворачивались.
- Что ни делается, все к лучшему.
- Да, так получается.
- Кстати, я недавно еще от одного нашего известного модельера предложение получил.
- И что?
- Отказался. Хватит с меня Пономаревой. Она и сейчас пока еще за счет моих моделей выезжает. Наработался я на чужую тетю, больше не собираюсь ни под кого ложиться. Надоело нервы попусту мотать. Хочу отвечать только за собственную глупость. Я - фанат своей профессии. И могу работать сутки напролет. Но руки опускаются, когда на пустом месте вставляют палки в колеса.
- Ну вот, - вдруг сказала Катя, - вернусь из Италии, а ты будешь прославленным маэстро. И знать меня не захочешь.
- Захочу! - убежденно произнес Тимофей.
Подошел автобус. Народу на остановке скопилось много, и Катю притиснуло к Сазонову.
- А мороженое вы мне купите? - внезапно раздался голос Иринки, про которую они почти забыли.
- Это с какой радости? - строго спросила Катя.
- Конечно, купим, - поддержал Иринку Тимофей. - Ты какое больше любишь?
- Всякое, - с готовностью ответил ребенок, боясь, что взрослые передумают.
- Мама сказала, что ты недавно кашляла, - попыталась сохранить лицо Катя.
- Это было на прошлой неделе! - мгновенно обиделась Иринка.
Автобус опять тряхнуло. Катя почувствовала совсем близко сильное мужское тело. И прикрыла глаза. Тимофей... Только сейчас она поняла, как ей не хватало его. Жадные мужские взгляды, которые постоянно в последние месяцы сопровождали ее по подиуму, - все это чужое! Там надо улыбаться, напрягаться, быть красивой, постоянно следить за выражением лица. Каждое движение должно быть отточенным и четким. А с Тимофеем...
- Витюша видел твою фотографию на обложке еженедельника. Говорит: восторг!
- Значит, возьмете меня к себе в топ-модели?
- Ты еще спрашиваешь?
- А если провалюсь в Милане?
Тимофей вздохнул:
- Не провалишься. Зная, чего тебе стоило всего этого добиться, язык не поворачивается сказать: к сожалению. А если серьезно...
- Нам пора выходить, - прервала его Катя и стала пробираться к выходу.
Они втроем стояли на тротуаре.
Иринка, осмотревшись, тут же потащила Сазонова к ближайшему киоску с мороженым.
- Мама у Кати про тебя спрашивала, - заговорщически пролепетала девочка.
- И что? - замер Тимофей.
- Говорит: парень хороший.
- Кто говорит? - не понял Тимофей.
- Обе. Только Катька у нас гордая. Так мама сказала. И еще... - Иринка, помогая себе жестом, повертела рукой. - Независимая, вот! - вспомнила она наконец-то забытое слово. - С ней натерпишься! - Она вздохнула. - Вот меня так никто любить не будет, как ее.
- Почему?
- Не знаю. Со мной в детсадовской группе никто даже танцевать не хочет...
- Насекретничались? - Катя внимательно смотрела то на Сазонова, то на сестренку. - Что она тебе наговорила?
- Ничего особенного. Очень развитый ребенок!
- Чересчур. - Катя взяла Иринку за руку. - У меня предложение: надо помянуть Наташу. Сейчас сдадим это сокровище родителям и пойдем ко мне. Хочешь?
- Хочу.
...Они сидели полураздетые, при зажженных свечах. За окном рассветало.
- Который сейчас час? - спросила Катя.
Тимофей потянулся к своим часам, лежавшим на стуле поверх одежды.
- Пятый.
- Кажется, миг прошел, - с тех пор как сегодня увидела тебя.
- Уже вчера, - поправил Тимофей.
- Да, вчера. Неужели это было вчера? Как странно! - Она обняла его. - Нет, за это время я прожила целую жизнь.
- Мы прожили, - сказал Тимофей.
- Мы... - как эхо повторила она. - Никогда и никому не рассказывала про себя все-все. Теперь ты знаешь и про Наташу, и про убийство Ходаковой. Она погибла вместо меня... Наверное, не нужно было рассказывать про Елену Ходакову: получается, что нагружаю тебя своими сложностями, но должен же кто-то знать обо всем!
- Катюша, - осторожно начал Тимофей, - а ты не думаешь...
- Перестань! - оборвала его Катя. - Знаю, что ты хочешь сказать. Прошу: не надо.
- Я боюсь за тебя.
Катерина грустно улыбнулась:
- Я тоже боялась первое время, а потом это прошло.
- Но подумай...
- Нет, не хочу. - Она упрямо мотала головой. - Не хочу об этом думать. Не надо больше, ладно?
Тимофей молчал.
- Не заставляй меня пожалеть, что я все тебе рассказала.
- Этот бандит...
- Вот именно - бандит. И этот бандит на свободе! - воскликнула Катя. - В чем я виновата, в чем?
- Ну что ты! Разве я об этом?
- А о чем? Ты думаешь, я себя не казню? Столько уже передумала обо всем и решила: хватит! Будь что будет. Так и Наташа говорила... У каждого своя судьба, от которой нельзя уйти. - Катя на мгновение задумалась. - И еще она говорила, что не может представить себя в будущем.
- А ты можешь? - спросил Тимофей.
Катя помолчала и ответила:
- Кажется, да.
Теперь они оба молчали, и это молчание отделяло их от прошлого - от того, что случилось с ними совсем недавно. Впереди было настоящее, и только об этом хотелось думать.
На улице стало еще светлее.
Катя вскочила с постели и подошла к окну.
- Иди ко мне! - позвала она. - Я верю, что у нас есть будущее: и у тебя, и у меня. Не знаю, что с нами будет через год или два, но хочу, чтобы ты знал... Для меня ты - родной человек, как мама, как Иринка. Когда заняла призовое место на конкурсе и получила предложение от миланской фирмы, плакала от счастья. Теперь понимаю: счастье может быть совсем другим. Знаешь, чего сейчас хочется?
- Выпить глоточек коньяку.
- Точно! И еще - остаться с тобой.
Тимофей грустно покачал головой:
- А вот этого делать нельзя.
- Почему?
- Потому что никогда себе не прощу, если...
Катя закрыла ему рот поцелуем.
- Помнишь, раньше ты говорил, что, когда видишь безвкусно одетую женщину, прокручиваешь сразу несколько вариантов, как можно исправить ситуацию. Сейчас тоже так бывает?
- Да, только теперь все чаще ловлю себя на мысли, что хочется изобретать наряды для тебя. Даже во сне вижу фасоны новых моделей, которые ты демонстрируешь на подиуме.
Они стояли обнявшись у раскрытого окна. Легкий ветерок шевелил распущенные Катины волосы.
- Буду скучать по тебе и обязательно вернусь. Ты мне веришь?
- Верю!
- И все должно быть хорошо, все-все! Да?
- Да, - ответил он.