очутиться в скучной безопасности Города-Убежища.
Через неделю он обнаружил темноволосую красавицу из сопровождения Блюдога в фойе, сидящей у дальней стены. Кровь разлилась вокруг нее, но она была жива. Её взгляд устремился к нему, как только он вошел. Подозревая бомбу «на дурака», его первым побуждением было игнорировать ее. Но она молча позвала, и он вспомнил её маленький акт доброты по отношению к нему. Он подошел так близко, как только осмелился. — Я вызову медбота, — сказал он. Она помотала головой из стороны в сторону. — Нет, пожалуйста, — прошептала она еле слышно. — Они продадут меня в мясную лавку, у меня нет наличных. Кемрин взвесил ситуацию. Возможно, бомба внутри нее. Источник крови не виден, Блюдог мог вырезать в ней тайник для гостинца. — Где больно? — спросил он. — Ничего страшного, честно, рана не такая серьёзная. Моя спина… Я только потеряла немного крови. Скоро я буду в порядке. — Ее глаза закатились, и она упала в обморок. В конечном счете, Кемрин принял решение. Он вошёл в обиталище и отправил к ней своего поисковика-разрушителя. Кемрин включил его в режим съемки и принялся наблюдать. Он тщательно просканировал её, но ничего не нашел. Хотя когда робот потревожил её присохшую к стене спину, она очнулась и закричала, потому что раны вновь открылись. Но она сразу же упала в обморок. Следя за тем, как ПР несет её в обиталище, всё это время он изумлялся своей внезапной глупости.
На её спину была тяжело смотреть. Запёкшаяся кровь, сырое багровое мясо, шматки содранной кожи. Кемрин удивился, что она всё еще дышит. Он предположил, что видит пример легендарного умения Блюдога работать с кнутом. Что она сделала, чтобы так взбесить чудовище? У него имелся маленький личный медик в обиталище. Он перекатил устройство в угол, где ПР положил женщину. Когда он включил медблок, корпус раскрылся, и пучок удлиняющихся зондов вышел наружу, деликатно прикасаясь к её плоти. Женщина покрылась клубком тонких серебряных кабелей, и индикаторы аппарата засветились красным. Кемрин проанализировал импульс, который подвиг его спасти её. Почему он это сделал? Потому что она проявила сочувствие к нему в свое время? Нет, это была незначительная доброта — хотя и запоминающаяся, в силу обстоятельств. Потому что хорошенькая? Нет. Хаулитаун кишел красивыми женщинами, и большинство из них вполне по разумной цене. Наверно, он надеялся узнать что-то от нее, какие-то обрывки информации, которая поможет ему уцелеть в противостоянии с Блюдогом. Да, вероятно это так. Когда Кемрин нашёл логическое обоснование своим действиям, он позволил себе надеяться, что она выживет. Шесть часов спустя сигнализация медика о состоянии больного понизилась до янтарного, и она очнулась. Ее глаза были огромные, глубокого бледно-фиолетового оттенка. Красотка, подумал он, пораженный. Ее лицо было белым, по-прежнему искаженным страхом и напряженным. Она молча смотрела на него. — Привет, — сказал он. Она закусила губу и отвернулась. Ему вдруг пришло в голову, что она боялась, боялась его. — Нет, нет, — произнёс он. — Я не причиню тебе вреда. Это сделал Блюдог? Она кивнула. — Почему? Она попыталась заговорить, но её голос издал лишь невнятный сухой шепот. Он принес ей воды, и она жадно выпила. Её голос зазвучал сильнее. — Блюдог умник, — сказала она. — Блюдог пожелал показать тебе что-нибудь страшное. И еще он хотел добавить тебе забот решением, которое примешь. Он предвидел, что ты будешь чувствовать вину, если оставишь меня, или тревогу, если спасёшь. Он сказал мне передать это, если я достаточно поправлюсь, чтобы поговорить с тобой. Кемрин отступил в ужасе. Чудовищный Блюдог! — Он сделал это с тобой, чтобы просто поддеть меня? Еле заметная улыбка задрожала на её губах. — Конечно. Он же Блюдог. Но он списал меня, так или иначе. — Почему? Почему он ненавидит меня так? Она слабо удивилась. — Ты не знаешь? Блюдог в любом случае ненавидит всех, кто не должен жить в Хаулитауне и приходит сюда. А теперь ты убил одного из его любимчиков. — А кто ты Блюдогу? Она не ответила сразу. — Скажи мне, — произнёс он резко. Она съежилась, подавшись прочь от него, как будто ожидая удара. Он подавил приступ неожиданного стыда. Ну же, Кемрин, сказал он себе твердо. Она же сообщник Блюдога, в конце концов. — Пожалуйста, — сказал он. — Мне нужно знать все. Я хочу остаться в живых. Странное выражение пронеслось по её лицу. Жалость? Он не мог сказать. — Я была его шлюхомузой, — произнесла она. Приподняв подбородок, она посмотрела ему в глаза, отважно ожидая от него каких-то презрительных слов. Он встал и прошелся к дальнему углу комнаты. Здесь было чудо, феномен, женщина, чья эротическая фантазия была способна вдохновлять отвратительного Блюдога. — И почему он отвернулся от тебя? Некоторые из сигнальных огоньков медика вновь горели красным. — Он израсходовал меня. Вот что он сказал. После этого он оставил её в покое, и вскоре она уснула.
Ее звали Лейла Тран. Ее силы быстро восстановились. Всякий раз, когда Кемрин уходил, он запирал её в комнате, и предупредил, что охранный робот убьет ее, если она выйдет. Она приняла заключение без признаков обиды. Лейла была не нытик. Она отнеслась к убежищу, предоставленному ей Кемрином, с достоинством и благодарностью. Она очень мало говорила, и он не пытался разговорить её. Она, казалось, удовлетворёна ежедневным существованием, и, через некоторое время, она начала улыбаться и даже смеяться. — Как это ты можешь быть такой спокойной при подобных обстоятельствах? — спросил он ее. — А что не так с обстоятельствами? У меня достаточно еды, нахожусь в безопасном месте, и я далеко от Блюдога. Он не доверял ей, конечно, но начал уважать. Каждое утро, вооруженный и бронированный, он передислоцировался к ателье Сингха Луи, где решительно принуждал принца Веллигона к пароксизмам героизма. Но он, казалось, не в состоянии собрать вместе нити повествования, не в силах ничего сделать с персонажами дрёмы, с которыми жил так долго. Цифры отражали это. Каждую ночь он подключался к дрёмканалам Города-Убежища, и каждую ночь обнаруживал неуклонное падение количества пользователей. Однажды, когда очередной эпизод был готов, курьер не приехал, и Кемрин понял, что остался без работы. Пока он безуспешно пытался поднять Бодруна, Блюдог возник на экране видеофона, не утруждая Кемрина принять вызов. Сегодня Блюдога украшали орнаменты из зеленого лайма и сливы, пересекавшие по диагонали белые просторы его лицо. Блюдог не сказал ни слова, но его глаз масляно блестел. Он поднял
Через неделю он обнаружил темноволосую красавицу из сопровождения Блюдога в фойе, сидящей у дальней стены. Кровь разлилась вокруг нее, но она была жива. Её взгляд устремился к нему, как только он вошел. Подозревая бомбу «на дурака», его первым побуждением было игнорировать ее. Но она молча позвала, и он вспомнил её маленький акт доброты по отношению к нему. Он подошел так близко, как только осмелился. — Я вызову медбота, — сказал он. Она помотала головой из стороны в сторону. — Нет, пожалуйста, — прошептала она еле слышно. — Они продадут меня в мясную лавку, у меня нет наличных. Кемрин взвесил ситуацию. Возможно, бомба внутри нее. Источник крови не виден, Блюдог мог вырезать в ней тайник для гостинца. — Где больно? — спросил он. — Ничего страшного, честно, рана не такая серьёзная. Моя спина… Я только потеряла немного крови. Скоро я буду в порядке. — Ее глаза закатились, и она упала в обморок. В конечном счете, Кемрин принял решение. Он вошёл в обиталище и отправил к ней своего поисковика-разрушителя. Кемрин включил его в режим съемки и принялся наблюдать. Он тщательно просканировал её, но ничего не нашел. Хотя когда робот потревожил её присохшую к стене спину, она очнулась и закричала, потому что раны вновь открылись. Но она сразу же упала в обморок. Следя за тем, как ПР несет её в обиталище, всё это время он изумлялся своей внезапной глупости.
На её спину была тяжело смотреть. Запёкшаяся кровь, сырое багровое мясо, шматки содранной кожи. Кемрин удивился, что она всё еще дышит. Он предположил, что видит пример легендарного умения Блюдога работать с кнутом. Что она сделала, чтобы так взбесить чудовище? У него имелся маленький личный медик в обиталище. Он перекатил устройство в угол, где ПР положил женщину. Когда он включил медблок, корпус раскрылся, и пучок удлиняющихся зондов вышел наружу, деликатно прикасаясь к её плоти. Женщина покрылась клубком тонких серебряных кабелей, и индикаторы аппарата засветились красным. Кемрин проанализировал импульс, который подвиг его спасти её. Почему он это сделал? Потому что она проявила сочувствие к нему в свое время? Нет, это была незначительная доброта — хотя и запоминающаяся, в силу обстоятельств. Потому что хорошенькая? Нет. Хаулитаун кишел красивыми женщинами, и большинство из них вполне по разумной цене. Наверно, он надеялся узнать что-то от нее, какие-то обрывки информации, которая поможет ему уцелеть в противостоянии с Блюдогом. Да, вероятно это так. Когда Кемрин нашёл логическое обоснование своим действиям, он позволил себе надеяться, что она выживет. Шесть часов спустя сигнализация медика о состоянии больного понизилась до янтарного, и она очнулась. Ее глаза были огромные, глубокого бледно-фиолетового оттенка. Красотка, подумал он, пораженный. Ее лицо было белым, по-прежнему искаженным страхом и напряженным. Она молча смотрела на него. — Привет, — сказал он. Она закусила губу и отвернулась. Ему вдруг пришло в голову, что она боялась, боялась его. — Нет, нет, — произнёс он. — Я не причиню тебе вреда. Это сделал Блюдог? Она кивнула. — Почему? Она попыталась заговорить, но её голос издал лишь невнятный сухой шепот. Он принес ей воды, и она жадно выпила. Её голос зазвучал сильнее. — Блюдог умник, — сказала она. — Блюдог пожелал показать тебе что-нибудь страшное. И еще он хотел добавить тебе забот решением, которое примешь. Он предвидел, что ты будешь чувствовать вину, если оставишь меня, или тревогу, если спасёшь. Он сказал мне передать это, если я достаточно поправлюсь, чтобы поговорить с тобой. Кемрин отступил в ужасе. Чудовищный Блюдог! — Он сделал это с тобой, чтобы просто поддеть меня? Еле заметная улыбка задрожала на её губах. — Конечно. Он же Блюдог. Но он списал меня, так или иначе. — Почему? Почему он ненавидит меня так? Она слабо удивилась. — Ты не знаешь? Блюдог в любом случае ненавидит всех, кто не должен жить в Хаулитауне и приходит сюда. А теперь ты убил одного из его любимчиков. — А кто ты Блюдогу? Она не ответила сразу. — Скажи мне, — произнёс он резко. Она съежилась, подавшись прочь от него, как будто ожидая удара. Он подавил приступ неожиданного стыда. Ну же, Кемрин, сказал он себе твердо. Она же сообщник Блюдога, в конце концов. — Пожалуйста, — сказал он. — Мне нужно знать все. Я хочу остаться в живых. Странное выражение пронеслось по её лицу. Жалость? Он не мог сказать. — Я была его шлюхомузой, — произнесла она. Приподняв подбородок, она посмотрела ему в глаза, отважно ожидая от него каких-то презрительных слов. Он встал и прошелся к дальнему углу комнаты. Здесь было чудо, феномен, женщина, чья эротическая фантазия была способна вдохновлять отвратительного Блюдога. — И почему он отвернулся от тебя? Некоторые из сигнальных огоньков медика вновь горели красным. — Он израсходовал меня. Вот что он сказал. После этого он оставил её в покое, и вскоре она уснула.
Ее звали Лейла Тран. Ее силы быстро восстановились. Всякий раз, когда Кемрин уходил, он запирал её в комнате, и предупредил, что охранный робот убьет ее, если она выйдет. Она приняла заключение без признаков обиды. Лейла была не нытик. Она отнеслась к убежищу, предоставленному ей Кемрином, с достоинством и благодарностью. Она очень мало говорила, и он не пытался разговорить её. Она, казалось, удовлетворёна ежедневным существованием, и, через некоторое время, она начала улыбаться и даже смеяться. — Как это ты можешь быть такой спокойной при подобных обстоятельствах? — спросил он ее. — А что не так с обстоятельствами? У меня достаточно еды, нахожусь в безопасном месте, и я далеко от Блюдога. Он не доверял ей, конечно, но начал уважать. Каждое утро, вооруженный и бронированный, он передислоцировался к ателье Сингха Луи, где решительно принуждал принца Веллигона к пароксизмам героизма. Но он, казалось, не в состоянии собрать вместе нити повествования, не в силах ничего сделать с персонажами дрёмы, с которыми жил так долго. Цифры отражали это. Каждую ночь он подключался к дрёмканалам Города-Убежища, и каждую ночь обнаруживал неуклонное падение количества пользователей. Однажды, когда очередной эпизод был готов, курьер не приехал, и Кемрин понял, что остался без работы. Пока он безуспешно пытался поднять Бодруна, Блюдог возник на экране видеофона, не утруждая Кемрина принять вызов. Сегодня Блюдога украшали орнаменты из зеленого лайма и сливы, пересекавшие по диагонали белые просторы его лицо. Блюдог не сказал ни слова, но его глаз масляно блестел. Он поднял