территорию и растить съедобные кристаллы. Они научились держать своих детей в загоне, чтобы кормить их. Но они не могли вырастить достаточно кристаллов на всех детей.

— Это трюизм в теории эволюции: групповой отбор работает только среди родственников. За исключением ситуации, когда есть механизм принуждения, наказание для нарушителей. Тогда индивид не выигрывает от обмана, поскольку обманщика уничтожают. Вот что случилось с Детоедами. Они не стали ограничивать индивидуальное размножение, потому что чем больше детей особь отдаст в племенной загон, тем больше их выживет. Но полное количество детей, доживающих до зрелости, увеличится, если их отсеивать, потому что выжившие получат больше ресурсов и заботы. Так их вид начал сдвигаться к К-стратегии, стратегии индивидуального выживания. Это было началом их цивилизации.

— Если кто-то пытался жульничать — прятать своего ребёнка или хотя бы щадить своих детей во время отсева... что ж, Детоеды относились к добрым родителям точно так же, как человеческие племена к предателям.

— Они психологически адаптировались к этой своей первой социальной норме. И все эти психологические адаптации, эти эмоции, снова и снова использовались в ходе их эволюции, по мере того как общество Детоедов усложнялось. Честь, дружба, благо своего народа — у Детоедов есть многие моральные нормы, свойственные и людям. Но в их мозгах эти нормы работают на основе эмоций, связанных с детоубийством.

— В детоедском языке слово "хороший" означает буквально "поедающий детей".

Ксенопсихолог замолчала и глотнула воды. Бледные лица были обращены к ней со всех сторон стола.

— Я не думаю... — заговорила Леди Сенсор. — Мы можем убедить их, что это неправильно?

Корабельный Исповедник был одет в серебристую мантию с капюшоном, означающую, что формально он присутствует здесь как страж разума. Он тихо произнёс:

— Я в это не верю.

— Даже если бы ты могла убедить их, это был бы не лучший выход, — сказала Ксенопсихолог. — Если ты заставишь Детоедов принять нашу точку зрения — то, что они творят зло такого масштаба — ничто во вселенной не сможет остановить их от массового самоуничтожения. У них нет идеи прощения. По их понятиям, пощадить преступника можно только из-за союзнических отношений, или чтобы манипулировать им, или из лени, или из трусости перед совершением кары. Слово "зло" у них обозначается тем же символом, что "пощада". — Ксенопсихолог покачала головой. — Наказание ненаказующих — совершенно обычное у них дело. Манихейское, дуалистическое представление о мире. Возможно, они буквально поверили, что мы едим детей, лишь потому что мы НЕ стали стрелять.

Эйкон нахмурился.

— Ты правда так думаешь? Что у них такое... э-э, бедное воображение?

Заговорил корабельный Мастер Фэндома:

— Я пытался читать их литературу. Что непросто со всеми этими трудностями перевода. — Он кинул недружелюбный взгляд на Лорда Программиста, который ответил тем же. — В каком-то смысле нам повезло, потому что у Детоедов есть фантастика и даже научная фантастика.

— Повезло? — переспросил Лорд Пилот. — Вообще-то без воображения к звёздам не полетишь. Цивилизация без научной фантастики вряд ли изобрела бы и колесо...

— Но, — перебил его Мастер, — большая часть их фантастики описывает кристаллических существ. В тех рассказах, что я прочёл, ближайшее подобие человека — нечто вроде гигантской разумной эластичной губки. И почти все инопланетяне, которых встречают детоедские исследователи, едят своих детей. Я не думаю, что авторы много размышляли над этой идеей. Просто им не хотелось сочинять нечто настолько чуждое, чтобы читатели не смогли ему сопереживать. Цель сочинительства — стимулировать моральные инстинкты, и поэтому все сюжеты, по сути, рассказывают о личном жертвоприношении и потере — такова их теория литературы. Так что можно найти истории, в которых мудрые, благие, древние инопланетяне объясняют, почему контроль численности населения — великий шаг на пути эволюции, и почему ни один вид не может стать разумным и сотрудничающим без поедания детей, а если даже может, то уничтожит себя в междоусобных войнах.

— Хм, — сказала Ксенопсихолог, — возможно, Детоеды не так уж неправы... не надо так на меня смотреть, я не это имела в виду! Я хочу сказать, что цивилизация Детоедов не особенно много воевала. Фактически они вообще не воевали после того как полностью освоили научный метод. Это был великий водораздел в их истории — понятие объяснимой ошибки, идея, что необязательно убивать всех приверженцев ошибочной гипотезы. Не из милосердия, а потому что они ошиблись из-за недостатка данных, но не какого-либо врождённого порока. Прежде они всегда воевали до полного уничтожения. Но вот появилась теория о том, что если большая группа людей что-то делает неправильно, то это, скорее всего, объяснимая ошибка. Их версия теории вероятностей — то есть формально корректного способа обращаться с неопределёнными данными — повлекла за собой всеобщий мир.

— Но тогда... — начала Леди Сенсор.

— Конечно же, — добавила Ксенопсихолог, — каждый, кто отступает от групповой нормы действительно вследствие врождённого порока, всё равно должен быть уничтожен. И не все сразу согласились, что научный метод морален — он показался весьма контринтуитивным, — так что в результате их последней войны сциентисты убили всех не-сциентистов. После этого настал всеобщий мир.

— Ой, — тихо произнесла Леди Сенсор.

— Да, — сказала Ксенопсихолог, — и после этого Детоеды объединились в одну супергруппу, которая уничтожала еретиков только индивидуально. Теперь в их культуре строгое табу на войны между народами.

— К сожалению, — сказал Мастер Фэндома, — от этого табу нам не легче. Есть научно-фантастические книги, хотя их мало, в которых Детоеды встречают инопланетян и НЕ объединяются немедленно в одно общество. Книги про ужасных монстров, которые НЕ едят своих детей. Эти монстры размножаются как бактерии, грызутся между собой как крысы, ненавидят искусство и красоту и разрушают всё на своём пути. Это монстры, которых необходимо истребить до последний цепочки ДНК... в смысле, до последнего кристалла-зародыша.

Заговорил Эйкон.

— Я беру на себя полную ответственность, — сказал Председатель концференции, — за решение послать Детоедам все наши тексты и голограммы. Но факт есть факт: теперь у них более чем достаточно информации для вывода о том, что мы НЕ едим своих детей. Наверное, они поняли, как мы воспринимаем их цивилизацию. И они ничего не передали нам с тех пор, как мы начали передачу для них.

— Итак, вопрос. Что нам делать?

2/8. Война и/или мир

Лорд Пилот вскочил.