лег, как положено. И четвертый, прямо в лицо фашисту, только брызги полетели.

Загнав в магазин третью обойму, словно по наитию успеваю присесть – длинная пулеметная очередь щедро подметает позицию, разбивая в щепки ложе оставшейся на бруствере винтовки.

Танк!

Угловатая «тройка» с короткой пушкой прет прямо на на меня. Ощущая вдоль позвоночника смертный холодок, вытягиваю из ниши увесистую связку гранат. Тяжелая, зараза, далеко не бросить. И торчать башкой из траншеи нельзя – живо очередь схлопочешь. Коротко выглянув, снова падаю на дно. Рев мотора все ближе… Пора!

Связка полетела под днище опасно приблизившейся стальной громадины. Наверное, механик-водитель что-то успел почуять – танк дернулся влево. Но поздно. Взрыв!

Ага! Слетевшая гусеница валяется на земле, «тройка» удачно развернулась кормой. В смысле, удачно для меня, а для немцев совсем наоборот. Чиркнув спичечной коробкой, отправляю гостинцем две бутылки горючки. Тут можно не пригибаться – осколки не полетят. Моторный отсек остановившегося танка охватывает жадное чадящее пламя. Жаль, винтовке хана, но я и с пистолетом не валенок.

Высунувшийся в башенный люк танкист получает пулю в башку и проваливается назад. Вслед запускаю лимонку. Звякнув об откинутую крышку люка, она падает в танк.

Хлесть!

Вот так вам, гады. Отвоевались! Так, теперь винтовочку бы новую…

Оглядываясь, обнаруживаю за спиной стоящего с винтовкой в руках ротного:

– Ну, Петров!.. Молодец, взводный! Как в городках: бац-бац, и в дамках.

Он улыбается. Смотрю по сторонам: нормально. Горят еще два танка, в поле валяются трупы в серой форме, немцы откатываются назад. Отбились! Уточняю:

– То в шашках, товарищ старший лейтенант.

– Что?..

– Дамки – они в шашках, говорю.

Улыбка становится шире:

– Знаток! Держи. Воюй дальше.

Отдав трехлинейку, Максимов, пригнувшись, уходит по траншее. Бой затихает.

Теперь подсчитать потери, отправить в тыл раненых, распределить бойцов по позициям. Надо еще подправить траншею, похоронить погибших, пополнить боекомплект, узнать, что там с питанием – дел у взводного много. И все они под вражеским огнем.

О, накаркал. В воздухе запела первая мина. Похоже, ляжет рядом.

Взрыв ударил прямо на бруствере, метрах в трех от моей головы…

***

… проснулся со звоном в голове и тишиной в ушах. Лицо жены плывет перед глазами, комната словно вращается вокруг кровати. Показалось, что отбитые мозги сейчас вытекут через уши, но болезненные симптомы стали резко спадать.

– Саша! Господи, ну что сейчас?!

Уже слышу. Хорошо. Что это было? Наверное, контузия. Читал о ней часто, на себе испытал в первый раз. Дерьмовое ощущение, если честно признать. Так, надо ответить:

– Уже ничего. Не помогает твое лекарство, Марин. Ложись спать.

– Как ты меня уже достал этими вздрагиваниями! Как заяц, каждое утро! Тебе точно надо лечиться.

Ага. Интересно, от чего?

– Маня, успокойся. Вон, еще сорок минут поспать можешь.

Устраиваясь поудобнее, тоном потише супруга продолжает беседу:

– Но ведь это ненормально.

– Ты думаешь, я сам этого не понимаю? А теперь подумай головой, что будет, если я пойду со своими снами в наш госпиталь. Или ты хочешь увидеть меня в психушке? Дуракам, кстати, военную пенсию не платят.

Так, подействовало. Что-что, а деньги женщины считать умеют. Мою будущую пенсию жена уже рассчитала до копейки, и она ей понравилась.

Умозаключение подтверждает новый, заданный совсем другим тоном вопрос:

– Что хоть снилось в этот раз?

– Война. Зима сорок первого.

– Ужас!

М-да… Согласен.

День принес хлопоты, сгладившие личные переживания. К исходу первого часа регламентных работ начальник расчета доложил:

– Александр Васильевич, не проходят команды с пульта предстартовой подготовки.

Суету у открытого лючка специзделия я подметил еще раньше. Раз обратились ко мне – дело серьезное.

Присев на корточки, чтобы лучше видеть показания индикаторов, командую второму номеру:

– Показывайте.

– Есть.

После нажатия кнопок загорается комбинация светодиодов. Совершенно не та, что положена по плану.

– В эксплуатационной документации указаны другие индикаторы, товарищ подполковник.

Это понятно. Командую:

– Остановить выполнение работ.

– Есть.

Расчет отошел от специального изделия, пятый номер без лишнего напоминания разворачивает на столе принципиальную схему. Вчитываюсь в описание. В действиях своих подчиненных я не сомневаюсь, все выполнялось правильно. Отказ техники? Несомненно.

Но несколько непонятный, с вполне логичной и значащей комбинацией индикаторов. Где-то я такую же встречал… Ага! Зову начальника расчета:

– Сергей Николаевич, взгляните.

В штатной обстановке этот раздел документации мы бы не трогали – другой вид работ. Но привычка читать специальную литературу от корки до корки, как и неплохая память, помогла.

Майор внимательно просматривает страницу.

– Та самая комбинация.

– Именно. А теперь вопрос: откуда поступило изделие?

Выполненные каллиграфическим почерком записи в формуляре дают точный ответ.

Похоже, вывод начальника расчета полностью совпадает с моим.

– Они не привели изделие в исходное!

Киваю:

– Я тоже так считаю.

Обратившись к терпеливо ожидающему контролирующему, довожу капитану свои выводы. Вникает на лету. Дельный парень. Впрочем, другие во второй отдел не попадают.

Мнения совпадают, пора принимать решение:

– Второй номер, ввести комбинацию сброса.

– Есть.

Щелчки кнопок.

– Комбинация сброса введена.

– Проверить показания индикаторов.

Ответ обнадеживает:

– Показания индикаторов штатные для исходного состояния.

– Ввести регламентную комбинацию.

– Есть.

На этот раз офицер жмет кнопку контроля, не дожидаясь команды. Понятно – не терпится узнать результат. Предсказуемое желание, но пожурить на разборе придется. Без контролирующего.

– Показания индикаторов штатные, совпадают с требованиями эксплуатационной документации. Товарищ подполковник, дефект устранен.

– Принял. Расчету – продолжить выполнение работ.

Подойдя к начальнику расчета, негромко сообщаю:

– Сергей Николаевич, работайте пока без меня, я отлучусь на пять минут, доложу по телефону главному инженеру.

– Есть, Александр Васильевич.

Киваю слышавшему разговор контролирующему. Парень понимает без слов – теперь контроль за правильностью проведения операций будет предельным.

Главный инженер соединения прибыл к завершению работ, когда мы уже доставили изделие в хранилище. Полковник внимательно изучил необходимый раздел документации, выслушал доводы. Начальник расчета и контролирующий полностью поддержали мои